- Полтора свитка о свойствах мандрагоры! Я что, второкурсница какая? – Громко сокрушалась Ирэн в общей гостиной Слизерина. Профессор Слагхорн был явно не в духе на сегодняшнем занятии, что вообще было для него несвойственно. Обычно слизеринке удавалось его очаровать и избежать наказания, но сегодня явно был не тот случай. – Придется сидеть теперь здесь полночи, - отрезала Ирэн и положила на столик возле камина огромный фолиант «Зельеварение: общий курс».

Время тянулось непростительно медленно, а каждая строчка давалась мисс Мелифлуа с огромным трудом. И почему у нее нет таланта отца к зельям? Возможно, приложи девушка немного усилий на начальном этапе, сейчас все бы получалось. Но слизеринка крайне не любит сослагательное наклонение, поэтому, что уж гадать, надо просто выполнить это чертово задание и отправиться спать.

Тут и там затухал свет, слизеринцы разбредались по своим спальням. В какой-то момент Ирэн осталась практически одна. К сожалению, это было ненадолго. Где-то в половину первого в гостиную, как всегда грациозно и надменно, впорхнула Элеонора Эйвери в окружении стайки подруг. Точнее не подруг, а скорее припевал. Они бурно что-то обсуждали. Элеонора не нравилась Ирэн, но не в ее правилах было первой провоцировать конфликт, тем более в детстве девушек случился неприятный инцидент…

…Очередной светский прием у Гринграссов. Малышке Ирэн всего десять, и она всегда скучает на подобных мероприятиях. Дабы не отвлекать взрослых, девочка решает самостоятельно осмотреть достаточно внушительное поместье. Конечно, в домах аристократов немного интересного для десятилетней леди: одни портреты, вазы да статуи. Будь Ирэн постарше, и оценила, может, всю эту антикварную чушь, но сейчас это все повергало ее в еще большее уныние.

В другом конце коридора девочка заметила другую: черноволосую и бледную. Кажется, это была Элеонора Эйвери. Как водится, все дети чистокровных волшебников знали друг друга. Отец почему-то не очень жаловал семью Эйвери, но Ирэн, естественно, не знала подробностей на тот момент. Элеонора не спеша шла по коридору, опустив голову и что-то бормоча себе под нос. Ирэн решила, что если просто подойдет к юной мисс Эйвери, спугнет все веселье. И не придумав ничего лучше, девочка подкралась к Элеоноре и спряталась за высокой вазой какой-то там китайской династии. Силясь расслышать, что же там говорит внезапный предмет интереса Ирэн, мисс Мелифлуа допустила непростительную ошибку: подошла настолько близко к вазе, что та опасно покачнулась.

Дальше Ирэн вспоминает все как в замедленной съемке. Ваза медленно раскачивается из стороны в сторону, Элеонора, встревоженная шумом, оборачивается и устремляет взгляд темных глаз на Ирэн, девочка испуганно смотрит на нее в ответ. Прошло всего пара секунд, хотя, конечно, мисс Мелифлуа казалось, что вечность и ваза стремительно падает на каменный пол поместья, разбиваясь вдребезги. Звон разбитого фарфора отлетает от каменных стен и долго еще звучит в ушах двух юных леди. На тот момент Ирэн не придумала ничего лучше, кроме как свалить всю вину на ЭлеонорУ. Уже тогда мисс Эйвери не видела смысла в оправданиях, поэтому семейство Гринграсс до сих пор считает, что именно она разбила такую дорогую их сердцу (точнее, кошельку) вазу…

…Ирэн сейчас не придает большого значения той истории, однако, стоит заметить, что осадок остался как у мисс Мелифлуа, так и, наверняка, у мисс Эйвери. В Хогвартсе у девушек не было потребности дружить или даже общаться друг с другом. Отцы девушек, как было сказано выше, не ладили, и теперь обе знали, почему.

Но тут среди потока собственных мыслей до ушей Ирэн донеслась фамилия Роули. Торфин был одним из выпускников Слизерина, то есть однокурсников мисс Эйвери, и одним из самых постоянных воздыхателей Ирэн. Слизеринка уже до того привыкла к нему, что можно было даже сказать, у них было подобие отношений. По крайней мере, в понимании Ирэн. Иногда она позволяла ему держаться рядом с ней в Хогсмиде, однажды Роули даже сопровождал девушку на Святочном балу. Не сказать, что у Ирэн были какие-то теплые чувства к этому блондину, но она привыкла к тому, что он только ее. Собственно, мало ли что обсуждали девушки. Но на всякий случай мисс Мелифлуа навострила уши, дописывая разнообразные свойства мандрагоры, которые пока занимали лишь полсвитка…
[AVA]http://funkyimg.com/i/2qFeR.png[/AVA]

— Ты ведь презираешь меня?
— Если бы я хоть иногда вспоминал о тебе, то, наверное, презирал бы.

Что и говорить, делиться игрушками Ирэн не любила. Она пристально смотрела на Элеонору. Та что-то упорно искала на полу. Есть ли в словах этой черноволосой бестии хоть доля правды? Огонь в камине мягко потрескивал, гостиная в данный час была пуста. Вечно щебечущие спутницы Эйвери, которые раздражали Ирэн даже больше самой Элеоноры, выпорхнули из гостиной так же внезапно, как появились. В гостиной они остались одни.

Элеонора выпрямилась. Кажется, она нашла, что искала. Ирэн, попытавшись сосредоточиться на своем задании, склонилась над пергаментом. Но услышав шаги Эйвери, которая, кажется, собиралась подняться в спальни, не смогла удержаться:

- Как же дама легкого поведения могла затесаться в аристократки? Или вам, Эйвери, только и надо, что быть не такими, как все? – Слизеринка буквально чувствовала яд, капающий с языка. Странно, Ирэн, конечно, никогда не отличалась покладистым характером, но со слизеринцами ссориться не любила. А тем более с теми, кто старше. Не то чтобы она боялась, просто не видела смысла сражаться с заведомо более сильным противником. Ирэн обычно объективно оценивала свои шансы. Но сегодня слова сами сорвались с языка, о чем девушка ничуть не жалела. Неужели Роули пробуждал все же какие-то чувства в холодном сердце мисс Мелифлуа?

Нет, вряд ли. Сам факт каких-то развлечений Роули с Эйвери был неприятен, но выводила девушку из себя та легкость, с которой Элеонора повествовала о подобных вещах. По загадочному виду ее подружки было видно, что тему Роули та завела не случайно. Конечно, все на факультете знали об определенной привязанности старосты седьмого курса к Ирэн. И недоброжелателей у слизеринки также хватало. Для некоторых поддеть девушку лишний раз было лучшим завершением дня. Ирэн не сводила надменного взгляда с Элеоноры, которая, услышав девушку, обернулась и, видимо, собиралась что-то ответить.
[AVA]http://funkyimg.com/i/2qFeR.png[/AVA]

Элеонора посмотрела на Ирэн с улыбкой. Злость захлестнула светловолосую слизеринку, а улыбка стоящей напротив мисс Эйвери только усугубила нахлынувшую волну раздражения. Ирэн пристально смотрела на Элеонору, не собираясь сдаваться под холодным ледяным взглядом последней.

- Ирэн, как… трогательно, - все с той же улыбкой произнесла слизеринка. Элеонора шагнула по направлению к Ирэн. Мисс Мелифлуа напряглась и поспешно нащупала палочку в правом кармане мантии. À tout hasard, - подумала девушка, - лучше быть готовой ко всему. Палочка, как обычно, очень легко легла в руку и Ирэн тут же почувствовала себя защищенной. Реакции аврора у нее, конечно, не было, но слизеринка всегда считала, что сумеет постоять за себя.

- Ирэн Мелифлуа потеряла игрушку и чтобы не выглядеть совсем глупо, принялась морализировать, - Ирэн закатила глаза. Что-то ей подсказывало, что дело уже совсем не в Роули, он лишь стал последней каплей в океане ненависти, копившемся многие и многие годы. Ненависти отца Ирэн к отцу Элеоноры, ненависти Мелифлуа к Эйвери, ненависти, передавшейся следующему поколению так легко, как следовало бы передаваться любви. Элеонора опустилась на ручку кресла напротив Ирэн. - или вас, в самом деле, беспокоит моя репутация?

Светловолосая слизеринка мягко улыбнулась и не спеша подалась вперед, пристально вглядываясь в лицо Элеоноры.

- Ваша репутация, мисс, уже давно печально известна, и тут я ничего поделать не могу. Вы под стать своему отцу ни в грош не ставите окружающих, я могу вам лишь посочувствовать. – Ирэн отклонилась назад и вновь обвела Элеонору взглядом. – Если интрижки с доброй половиной Хогвартса помогают вам поддерживать себя в тонусе, разве я могу мешать? – у мисс Мелифлуа всегда наблюдалась склонность к преувеличению. Пожалуй, по количеству связей с юношами как Слизерина, так и других факультетов какая-нибудь Патриция Гринграсс без труда переплюнула бы мисс Эйвери. Но сейчас разговор был только между двумя девушками и, честно говоря, несмотря на всю аристократичность и воспитанность Ирэн, она бы с радостью сейчас зарядила кулаком по непроницаемому лицу своей оппонентки.
[AVA]http://funkyimg.com/i/2qFeR.png[/AVA]

Никому не доверяй
Наших самых страшных тайн,
Никому не говори, как мы умрем.

Искусство скрывать эмоции - одно из основных орудий в борьбе с достойным противником. Правило отца. Очередное. Правило, перенять которое у Ирэн не получилось. В очередной раз. Злость затмевает рассудок, на щеках появляются неприглядные розовые пятна, которые отнюдь не украшают прекрасное фарфоровое личико слизеринки. Было бы проще, умей Элеонора выходить из себя, кричать, ловким жестом направлять палочку в лицо противнику, в общем, враждовать по канону. Но нет, мисс Эйвери предпочитала холодную войну. Проще не значит лучше, дорогая, - вновь отец.

- К чему тогда этот странный разговор, мисс? Надеетесь задеть меня или направить на путь истинный? - Ирэн улыбнулась. Задеть эту темноволосую Снежную Королеву - на это можно убить много-много лет безуспешных попыток. С одной стороны это было даже заманчиво - проверить, удастся ли Ирэн то, что вряд ли кому-то удавалось. Мисс Мелифлуа  не думала, что у Элеоноры начисто отсутствуют эмоции и чуства, но тем самым пресловутым искусством их скрывать слизеринка владела и очень недурно.

- И... Да. Вы что-то начали говорить о моем отце, не могли бы вы продолжить, раз располагаете такими данными о наших душевных качествах? - мимолетное удивление в глазах Ирэн сменилось опасными пляшушими огоньками. Есть. Слабое или по крайней мере более уязвимое место в броне Эйвери найдено. Семья. Внезапно что-то кольнуло Ирэн в районе сердца. Это было слабое место и в броне светловолосой слизеринки, она прекрасно это понимала. - Как вы сказали... Ни в грош не ставим окружающих, верно? Расскажите об этом подробнее, а то, знаете, за клевету можно поплатиться.

Ирэн Мелифлуа всегда испытывала невероятное удовольствие от сыпавшихся на нее угроз. Ради этой смеси страха, интереса и возбуждения слизеринка была готова портить жизнь каждому обитателю Хогвартса по три раза на дню.

- Мисс Эйвери, - медленно и с улыбкой начала Ирэн. Румянец еще не отступил, но злость постепенно превращалась в какую-то маниакальную жажду расплаты. Видимо, ненависть все же может быть генетически обусловлена. - Клевета - не мой профиль. Равно как и предательство. Обо всем об этом целесообразнее было бы вам осведомиться у своего отца. В подобных делах Эйвери не переплюнуть никому, пожалуй.

Ирэн мягко опустила руки на подлокотники кресла. Еле уловимая дрожь от напряжения между девушками теперь никак не могла выдать волнения мисс Мелифлуа. Впервые Ирэн захотелось огневиски. Отец предпочитал этот напиток всем прочим, он часто говорил: "Ничто не может успокоить после дня в царстве змей лучше, чем стаканчик старого доброго виски".

- А впрочем, - Ирэн неспеша поднялась и прошла вокруг кресла, на котором сидела Элеонора, - спрашивать смысла нет. Наверняка вы обучены искусству предавать и обманывать с пеленок, мисс.

[AVA]http://funkyimg.com/i/2qFeR.png[/AVA]

Отредактировано Irene Meliflua (05-08-2013 13:30:27)

Ирэн плавно опустилась в кресло. К лицу возвращалась аристократическая бледность, что не могло не радовать девушку. Прямой уверенный взгляд на мисс Эйвери. Мелифлуа могут выходить из себя (допустимо, но нежелательно), но бояться - никогда. Ирэн ухмыльнулась своим мыслям: складывалось ощущение, что Патриций тоже присутствовал в комнате и нашептывал дочери все эти семейные правила.

- Вы правы, это не ваш профиль. Ваш профиль - это пустословие, - удивленно поднятая бровь Ирэн. Отчего же пустословие? История, рассказанная Ирэн отцом, была достаточно убедительна. Конечно, вести подобную беседу с Элеонорой было бы слишком скучно, к чему пересказывать то, что обе леди прекрасно знают. Должны знать. Или все-таки?.. Слизеринка внимательно посмотрела на мисс Эйвери. Она не могла знать степень доверия отца Элеоноры своей дочери, но картина медленно начинала проясняться. Эта игра становилась интереснее с каждым мгновением, проведенным в слизеринской гостиной далеко за полночь.

- Вы ходите вокруг да около, но боитесь подтвердить свои слова фактами, коими вы вовсе и не обладаете. Вы претендуете на какое-то исключительное знание о моей семье, но вы не знаете ровно ничего. Или попросту боитесь меня, поэтому осторожничаете. Какой вариант вам больше по вкусу? - О семье, возможно, но не стоит недооценивать мои знания о событиях, повлекших тяжкие последствия для отца. Нет, слишком эмоционально, Ирэн.

***
12 января 1978. Поместье Мелифлуа

- Ирэн. Ирэн! - Араминта перешла на крик, что было совсем не свойственно особе аристократических кровей.
- Если случился пожар, или тебе захотелось выпить кофе, стоит звать домовиков, - откликнулась Ирэн из библиотеки.
- Сейчас не до твоих колкостей, милая, - голос матери дрогнул, - это касается твоего отца, - сердце пропустило удар. Тон матери не вселял спокойствия, а выйдя из библиотеки и увидев побледневшее больше обычного лицо Араминты, Ирэн уже не сомневалась: случилось что-то действительно серьезное.
Дальнейшие события того дня вспоминались словно в тумане. Комната для гостей, преобразованная на время в частную палату, личный колдомедик семейства, его долгий разговор с отцом, затем с матерью...
***

Слизеринка вынырнула из своих мыслей и вновь улыбнулась Элеоноре.
- Не меня стоит винить за то, что исключительное знание о _вашей_ семье настолько связано с _моей_, - произнесла Ирэн с нажимом. - Обладай вы или ваш отец хоть толикой благородства, казалось бы, свойственного аристократам, этого разговора не состоялось никогда.
Ирэн на мгновение закрыла глаза. В виске пульсировала боль, воспоминания о бледном, ослабшем отце ранили девушку с той же легкостью, с которой входит в сливочное масло нож. Открыв глаза, слизеринка заметила тень (сомнения? недоверия?) на лице своей собеседницы.

- Ваше незнание фактов, отсутствием которых вы руководствуетесь, обвиняя меня в пустословии, лишь доказывает, что даже собственный отец не может доверять вам, мисс. Хотя я бы понадеялась, что он все же испытывает чувство вины за то, что оставил тогда моего отца на верную гибель, - голос предательски надломился.

Ирэн и сама знала не много о той истории, лишь в общих чертах. Что четко отложилось в голове, так это то, что виноват Норман Эйвери. То ли сведения, переданные им, были ложны, то ли вообще не было необходимых данных. Поняв, что Элеонора, видимо, не знает и этого Ирэн, испытала мстительное удовлетворение. Пришло время пролить немного света на скелеты в шкафу семейства Эйвери.
[AVA]http://funkyimg.com/i/2qFeR.png[/AVA]

Огонь, догоравший в камине общей гостиной Слизерина, отражался в глазах Ирэн, придавая им зловещий блеск. Ах, если бы время можно было отматывать назад. Пожалуй, начинать перепалку с Эйвери было не самой удачной идеей. Элеонора была непробиваема, словно при ее рождении кто-то наложил на девушку вечные защитные чары.

- Это и называется пустословием, мисс. Вы снова толкнули пламенную речь, но так и не сказали ничего по существу. Где ваши факты, хотя бы один? – голос черноволосой слизеринки оставался бесстрастным, Ирэн оставалось только гадать, что творится в голове у собеседницы. Но в ее словах, к сожалению, прослеживалась ослепительно яркая частица правды. Фактов мисс Мелифлуа не предоставила, да и могла ли? С каждым годом у отца появлялось все больше тайн от единственного чада. Хотя что там говорить, даже с матерью Патриций все меньше делился последними новостями. То ли от одержимости работы самой миссис Мелифлуа, то ли были еще какие-то причины.

- Ваша взяла, мисс Эйвери. Достаточными знаниями ситуации я не обладаю, чтобы посвятить вас в подробности той возмутительной истории, - Ирэн мягко поднялась и направилась к ступенькам, ведущим в спальни девушек шестого курса. Усталость разливалась по телу девушки, делая руки и ноги свинцовыми. Продолжать разговор было абсолютно бессмысленно, в который раз переливать из пустого в порожнее можно было хоть всю ночь, но ничего нового девушки бы так и не узнали.

-…Или, что тоже возможно, ваш отец замешан в чем-то таком, что не подлежит огласке, поэтому вы просто боитесь, что потонете на этой же лодке, - Ирэн улыбнулась, стоя спиной к собеседнице. Боюсь, потонуть суждено нам всем, мисс, - очередная невысказанная мысль. Золотоволосая слизеринка обернулась.

- Я думаю, хотя в вашей ситуации скорее надеюсь, что вы, мисс Эйвери, все же знаете, что многие дела наших отцов, как вы выразились, не подлежат огласке. В целом, причина моего, как вновь выразились вы, пустословия именно в подобной секретности произошедших событий, - разговор стоило заканчивать и незамедлительно, иначе Ирэн могла бы сказать лишнего, опуститься до оскорблений, достойных лишь магглов, достать палочку, в конце концов. Лишь бы убрать это издевательски ироничное выражение с лица Элеоноры. Стереть его как исчезает еда с тарелок в Большом Зале после завтрака. Быстро, легко и непринужденно.

- А еще, знаете. Вы такая же, как и все мы на этом факультете. У вас столько же благородства, смелости и честности, сколько и у меня. Возможно, даже меньше, если вы даже в детстве побоялись признаться родителям вашей заклятой подруги, что вазу разбили вы. Белое вам не к лицу, не надо пытаться изображать из себя святошу, вы для этого слишком слизеринка. – Детские обиды не забываются. Ирэн уже начинала думать, что только она помнит о событиях того дня. Оказывается, провалами в памяти Элеонора все же не страдала. Опустив слова о смелости и честности, избытком которых Ирэн на самом деле похвастать не могла, слизеринка решила, что никто не смеет обвинять Мелифлуа в отсутствии благородства.

- Мне ли вам объяснять, что разбитая ваза, повешенная на вас десятилетней девчонкой, вряд ли идет в сравнение с поступком, чуть не унесшим жизнь главы семьи. Пусть я не могу предоставить вам неопровержимых доказательств вины вашего отца, пусть я слишком слизеринка, но для подобных вам, мисс Эйвери, вообще нет подходящего факультета. Слизеринцы хитры и изворотливы, но предательство – это осознанный выбор, который делает отнюдь не Распределяющая Шляпа, - Ирэн пристально посмотрела в холодные глаза Элеоноры. Выбор есть всегда. Но единственно верный сделать совсем не так просто, как решить, какого цвета мантию надеть на бал.
[AVA]http://funkyimg.com/i/2qFeR.png[/AVA]

«Dieu qui voit tout, regarde-nous, regardez-vous
Dans nos maisons coule un poison qui a un nom
La haine, la haine.»

- Правильно ли я понимаю, что вы не знаете ничего, но заливаетесь соловьем сейчас, красиво говоря о предательстве и благородстве?

Благородство и предательство. Две сестры, которые никак не могут ужиться вместе. Две заклятые подруги, зачастую упоминаемые одна за другой. Леди Благородство – светлая, чуть надменная и готовая вечно отстаивать свои принципы; леди Предательство же напротив – черная как ночь, труслива, и единственный ее принцип – сделать лучше для себя в любой ситуации. Ирэн всегда полагала, что в теории, а тем более в такой приукрашенной поэтическими образами, легко рассуждать и о первом, и о втором. На деле благородство оказывалось лишь высокопарным словом, за которым прятались многие волшебники из окружения слизеринки. О предательстве же никогда не говорили громко, но шептались подобно змеям по всем углам серпентария под названием Слизерин.

Элеонора пристально смотрела на Ирэн, рассыпаясь угрозами. По части острословия мисс Мелифлуа отыскала себе достойнейшую из противниц, отрицать это было бы по меньшей мере глупо. Холодная уверенность черноволосой слизеринки лишь подливала масла в огонь, хотелось залезть под эту маску любыми способами, сорвать хоть кусочек, взглянуть, внутри тоже все покрыто льдом, или?.. Золотоволосая девушка также не мигая смотрела на собеседницу, совершенно не собираясь отводить взгляд под пристальным взором Элеоноры. Сейчас, когда девушек разделяло практически все пространство слабо освещенной гостиной, взору Ирэн открывалась поистине внушающая страх картина. Пламя камина отбрасывало зловещие тени на холодные каменные стены подземелья, а посреди этого великолепия величественно стояла одна из типичных представителей факультета Слизерин – истинная змея в человеческом обличии. Мисс Мелифлуа и сама была такой, она это прекрасно понимала, но, смотря сейчас на Эйвери, светловолосая слизеринка осознала, насколько устрашающими могут быть на первый взгляд довольно хрупкие девушки.

- Леди Эйвери, если совесть позволит мне так вас назвать, - парировала Ирэн, - ваша неспособность, присыпанная иллюзией нежелания отомстить мне, была предсказуема как рассвет, который, к слову, нас ожидает всего через пару часов, - слизеринка задумчиво посмотрела на восточную стену, будто могла увидеть оттуда занимающийся восход солнца. – Вы обвиняете меня в пустословии, но вы сами ничем не лучше, Элеонора. За вашими словами не стоит никаких действий, способных хоть как-то навредить мне. Вы словно змея, придавленная каблуком изловчившейся слизеринки: можете лишь побрызгать ядом, вызвав этими действиями лишь слабую ухмылку, и не способны ни вырваться, ни перестать сыпать пустыми угрозами. – Мелифлуа перевела дыхание. - Вы смеете говорить о цене правды, но разве правда хоть раз в жизни срывалась с ваших губ? Вы насквозь пропитаны ложью и ядом, и мне искренне жаль, что ничего в этой жизни не представляет для вас ценности, кроме собственной персоны.

Не дожидаясь ответных реплик черноволосой девушки, если таковые собирались покинуть пределы сознания Элеоноры, Ирэн резко развернулась и быстро поднялась по ступенькам, ведущим в спальню. Уже на верхней ступеньке до ушей мисс Мелифлуа донеслось:

- Спокойной ночи, Ирэн. Спите спокойно, - последняя фраза прозвучала с интонацией фразы: «Захлебнись собственным ядом, Мелифлуа». Оставив реплику без ответа, Ирэн осторожно прикрыла дверь в спальню девушек шестого курса.
[AVA]http://funkyimg.com/i/2qFeR.png[/AVA]

Отредактировано Irene Meliflua (03-09-2013 20:12:05)