Рабочее утро 13 августа началось для Доркас новостью о ночном патрулировании ею Лондонских улиц. Обычное задание Аврората, ничего необычного - так она и подумала, когда услышала об этом впервые. Девушка не особо любила ночные дежурства, но ее всегда привлекала перспектива побыть хоть какое-то время в тишине, при приятном раскладе, или, по крайней мере, не объяснять своему окружению, почему она говорит только по необходимости.
И вот вечером, когда большая часть коллег уже ушла домой, а остальные к этому только готовились, к Дори подходит стажер Джастина Адамсон и говорит, что для нее ночное дежурство под руководством Доркас Медоуз представляет безумный интерес...
Что. Это. Значит?
Доркас ничего не отвечает, лишь несколько секунд внимательно вглядывается в лицо Джастины, пытаясь понять, не пошутила ли та, и отходит с осознанием, что это патрулирование будет 'безумно интересным".
— Я знаю, что ты со мной не разговариваешь. И я знаю, что не ты решаешь эти вопросы, - негромко говорит девушка спине Аластора. Тот все еще зол на нее за то, ему не сообщили, что Дори - плохая "пивица", и если Фрэнка он простил сразу, то на нее - "свою, черт возьми, ученицу" - он все еще то ли зол, то ли обижен. Точнее, делает вид, что зол и обижен, чтобы впредь Медоуз доверяла ему все.
— Но может быть ты мне скажешь, что здесь происходит, и почему мне на шею повесили стажера?
Аластор поворачивается к ней лицом и спокойно кивает.
— Не разговариваю. Не я решаю. Но скажу. Потому что так бывает, Доркас. Однажды мне тоже, как ты говоришь, повесили стажера на шею, и я об этом еще ни разу не пожалел. Знаешь, кто это был?
Я, - понимает Дори и вздыхает.
— Значит, я теперь пожизненно за нее отвечаю? Не перед кем-то, - слегка улыбается девушка, - а перед собой. Как и ты чувствуешь себя в ответе за меня, так и я теперь... Или нет?
— Нельзя быть в этом уверенным, но скорее всего - да. А теперь мне пора вспомнить, что я все еще сержусь на тебя, Медоуз, и уйти, - уже более резко говорит Грюм и разворачивается, направляясь к выходу.
— И пожелать мне удачи, конечно же? - улыбаясь, спрашивает вслед Доркас и интуитивно чувствует, как Аластор еле заметно усмехается.

Доркас с Джастиной не спеша идут по Косому переулку, внимательно вглядываясь в каждый темный угол, - мало ли кто и где может встретиться им этой ночью. Они уже встретили двух волшебников - правда, те оказались мирными горожанами, всего лишь владельцами магазинов, которых работа вынудила задержаться допоздна. Абсолютно спокойно воспринятая просьба показать палочку для проверки да повернуться лицом на свет от фонаря гарантировала этим работягам пожелание доброй ночи и хорошего отдыха от обеих работниц Аврората. И персональную фотографию в голове Дори - на всякий случай. Для собственного спокойствия.

— Палочку в руку, - коротко бросает Доркас, следя боковым зрением, слушает ли ее Джесс. И прекрасно, что слушает, потому что в следующую секунду они сворачивают в Лютный переулок, где света гораздо меньше во всех смыслах.
Медоуз помнит, как совсем недавно ступала по этим каменным плитам вместе с Фрэнком Лонгботтомом, и ей очень не хочется проходить мимо "Полярной Совы" сейчас. Велик риск, что Элеонора узнает, будь она там, а почему-то было чувство, что сегодня она не покинула свое место работы. Впрочем, даже в Лютном было относительно спокойно, спасибо частым патрулированиям Аврората; то ли все действительно отправились по домам или хотя бы по барам, то ли кто-то уже объявил, что сюда идут авроры. В любом случае...

В любом случае, совершенства не существует. И сейчас перед девушкам возникает фигура - очевидно, мужская, - в плаще с капюшоном, накинутом на голову. Человек - а судя по росту и комплекции, это был именно человек, - неторопливо идет вдоль домов и, кажется, тащит что-то тяжелое.
— Прошу Вас остановиться и сохранять спокойствие, - произносит Доркас, направив на мага палочку, и подходит к темной фигуре ближе. — Вас беспокоит Аврорат. Мне необходимо взглянуть на Вас и получить Вашу волшебную палочку для осмотра.

А чего, собственно, она ждала, когда решила пойти стажироваться в Аврорат? Еще изначально друзья ее предупреждали, что это будет не так-то легко. Но всегда упертая Джесс настояла на своем. Теперь этот путь, казалось, закончится именно сегодня... вечером.

And you know it's alright,
When you're gonna bring down
Take everything and live for the moment,
It's only gonna bring you down tonight
(с)Gemini – Blue (Original Mix)

- Круто...
С утра девушка крутилась как белка в колесе: то ее отправят туда, то ей нужно идти сюда, или сделать то, или переделать это. Первые дни пребывания в Авторате пока что не впечатляли юную волшебницу, но всему свое время, ведь с этого лишь начитается путь вперед. Конечно, ведь только это предвкушение заставляло Адамсон оставаться на месте, не сорваться с него и не натворить глупостей и сердобольных мелодрам.
Джастине представили ее наставника, точнее, наставницу: симпатичная девушка, довольно молодая.

- Эм, привет. Мне сказали, что именно с тобой я сегодня должна пойти на ночное дежурство, - робко выдала Джесс. - Меня зовут Джастина Адамсон, я новый стажер.

Разочарование заключалось в том, что Джастин не особо ладила с представительницами женского пола, для нее лучшим исходом был бы наставник-мужчина. Но деваться было некуда, поэтому, стараясь быть благодарной, выпускница решила во что бы то ни стало найти в наставнице приятную собеседницу, как минимум. Правда, разговор изначально не задается, и Джесс решила, что стоит молчать и в нужный момент быть готовой к исполнению поручений или советов.

Шагая за Доркас, Джастина чрезмерно переигрывала, пытаясь всем своим видом показать, что она очень серьезно настроена, хотя в душе еще играл своеобразный немой спектакль. Она специально вглядывалась во все, что ей попадалось на пути, ведь не понаслышке знала: самое страшное может оказаться самым безобидным. Наблюдательности ей не занимать, иногда даже слишком. Время от времени девушка бросала вопросы, но тут же сама на них отвечала. Доркас, видимо, ее не слышала, потому что Джесс слишком тихо говорила, шептала. Это происходило само собой, ибо нужно было хоть как-то разрядить обстановку. Ведь именно Адамсон среди своих была точно кладезь позитива и легкости.

— Палочку в руку.
Джесс стремительно достала палочку, несколько раз прокрутив ее по часовой стрелке, и, произнеся про себя число 17, крепко сжала волшебное оружие в руке. Пред ней предстал очень темный переулок, а именно Лютный. Она всегда задавалась вопросом: "Лютный? Почему не люто черный или просто Лютый? Странные эти волшебники все-таки." Думая, как среднестатистическая девочка-подросток, девушка зачастую была замечена с наивно-глупым взглядом, вперемешку с серьезным, почти грозным видом. Смотрелось, слабо говоря, очень смешно. Но это пока лишь ввиду ее неопытности и юного возраста. Неожиданно Адамсон понимает, что они следуют за неким человеком в плаще: подобные личности в первую очередь вызывают сомнения, особенно в данном месте. Лицо девушки потеряло всяческие эмоции, а затем засосало под ложечкой. Страх и интерес начали наполнять ее. А вдруг бы они поймали опасного преступника в первый же день ее патрулирования? Чем не звезда?
Джастин не стала дополнять слова Доркас, а лишь внимательно следила за незнакомцем, пытаясь шагать так же стремительно, как и он. Но чего она не предполагала, так это атаки в их сторону. Незнакомец отчетливо произнес атакующее заклинание. Джесс на секунду опешила. Казалось, она так и останется стоять на месте, как столб. Но резко шагнув вперед и вытянув руку с палочкой, девушка истерично закричала:

- Stupefy!

Но вместо того, чтобы наблюдать обездвиженного врага, который бы отлетел на приличное расстояние, красный луч отразился от некой на вид безделушки. Джесс лишь мельком успела увидеть эту штуковину голубого отлива, как тут же этот же луч прилетает в нее, и она не успела среагировать; девушку отбросило на несколько метров, пока та не "встретилась" спиной со стеной. Болезненно выдохнув от удара, волшебница соскользнула по стене вниз. Но это оказались еще цветочки по сравнению с тем, что наступило через мгновенье: улица была оглушена истошными криками Адамсон. Казалось, ее сразу хлестали сотней плетей. Разум окутал туман. В глазах была лишь сплошная тьма. Во рту соленый привкус крови, хотя крови не было в помине. И теперь она была уже в тот самом подвале из детства, а страшный когтистый монстр полосует ее тело.

- Помоги, Доркас! Не-е-ет! - продолжала изредка вскрикивать девушка, корчась на земле от адской боли.

Сначала Барти услышал, что заклинание сказано совершенно другим голосом, не тем, что пытался его остановить – ведь такая собранная железная леди не стала бы истерично визжать, не подействуй ее уговоры? Потом понял, что патрульные авроры никогда не ходят по одному, увидел вторую девушку. Отразить заклинание или увернуться он бы не успел, даже не подумал о таком развитии событий, только выставил щит. Интуитивно дернулась рука, он понятия не имел, чем сможет помочь артефакт. Отчаянная попытка закрыться хоть чем-то, ведь сдаваться в руки правосудия у него не было ни малейшего желания.
Крауч физически чувствовал, как ударило заклинание, держать щит стало невыносимо больно. Он успел мимолетно удивиться – неужели так плохо закрылся? Секунда – и луч отразился, полетел обратно, меняя цвет, Барти наблюдал за ним отрешенно и почти равнодушно, едва ли понимая, что происходит. Рука обвисла, чудом не отпуская артефакт.
Отправившую заклинание девицу бросило назад, в стену; она дико закричала, и этот крик напомнил Барти, как болит его собственная рука. Наблюдать за спектаклем он больше не собирался, бросился вперед, сам не зная, зачем – как будто по прямой линии он действительно мог оторваться от преследования. Раньше, чем успел осознать необходимость попыток скрыться, он увидел вывеску «Полярной совы». Смутно знакомое название отчаянно манило. В голове мгновенно сложилась цепочка «Элеонора – Пожиратели Смерти – Лорд», мелькнула запоздавшая мысль: «свои».
Он был спасен. Повернул дверную ручку, исчез внутри.
Оставалось только надеяться, что патрульная задержится с пострадавшей подружкой, что у него есть время попросить у Эйвери метлу и улететь. Словосочетание «каминная сеть» вызывала в памяти только строгое «нельзя»; Барти уже не помнил, почему, но себе верил. Проблема заключалась в том, что сеть была под присмотром, и аврорат уполномочен просматривать все перемещения, он вбил это себе в голову некоторое время назад, когда упорно старался придумать решение проблемы.
- В Малфой-менор, - он смутно помнил, что вроде бы говорил это. Или сказал, что к Лорду – сталось бы, учитывая, что все бессвязные, почти лихорадочные мысли занимал исключительно Повелитель. Тонизирующее зелье – будет должен, разумеется, отдаст, как будто сможет не оплатить этот долг, хотя зачем ему какое-то зелье, да он еще и в квиддич поиграет, и магглов убьет, и авроров прищучит!..
Нет, полегчало. Почти прояснились мысли, глупые идеи умирали одна за другой. Полет на метле тоже являлся таковой, но остаться в номере он не мог. Не имел права подставлять себя и ее, каждую секунду может открыться входная дверь.
В окно – в лучших традициях сказочных ведьм. Спешите, только сегодня и сейчас, носатая зеленокожая ведьма по имени Барти Крауч-младший, злобный хохот на фоне луны продается в комплекте! Представление начинается, ждет долгий полет, где чертов менор? Без заклинания направления, пожалуй, не обойтись, ему нужно попасть к милорду как можно скорее, за него волнуются, конечно, хозяин будет рад, что все в порядке, и не углядевших прихвостней накажет… разумеется, не может не наказать!
И боль в руке уже почти не чувствуется, не потому, что стала слабее – всего лишь привык, на фоне болящего адски тела это почти что пустяк, фоновый шум, лишь бы еще продержаться, еще бы чуть-чуть дышать.
Щит не потерян – не удивительно, потому что кажется, будто этот защитник и покровитель держит Барти, и даже если сам юный пожиратель упадет с метлы, артефакт благополучно долетит к Лорду… и будет награжден? Вот уж нет!
Снова в сознании плещется бред, на исходе все силы, и Крауч не чувствует пальцев. Холодно, он держит древко метлы до побелевших костяшек пальцев, но разжать их, чтобы размять, нельзя – осталось недолго, он не может упасть.
Рассыпалось осколками стекло, вонзилось в кожу, выпало и в сад, и в комнату – встречайте, это Барти Крауч собственной персоной... ударился головой, падая на усыпанный осколками пол, и провалился в забвение.

Оранжерея в Малфой-меноре

Отредактировано Barty Crouch Jr (19-12-2013 18:58:58)

Джесс боролась – это было видно даже в темноте Лютного переулка. Трудно сказать, заметил бы это другой аврор, но важнее было другое – с чем она боролась? Что такое могло произойти с девушкой от какого-то…
У него было что-то в руках.
Неожиданная мысль проскакивает в голове, и Дори цепляется за нее, но тут же отмахивается, пообещав подумать об этом потом; все ее внимание вновь захватила Джастина, потихоньку приходящая в себя и пытающаяся подняться на ноги.

- Доркас! – состояние внутренней борьбы понятно даже по голосу: тихому, чуть хриплому; обращение звучит как мольба о помощи, да только Доркас не была сегодня готова к такому…

- Тише, - старается как можно спокойнее ответить аврор, - я здесь, все в порядке.

- Незнакомец… Где незнакомец? – на этих словах Медоуз не выдерживает и, рыча почти как ее патронус, закатывает глаза.

- Скрылся, - раздраженно отвечает Дори. – Да черт с ним, с незнакомцем. В его жизни теперь появилась я.

Для кого-то такие слова могут стать самой приятной новостью, а для кого-то стать приговором. В случае с нападавшим, вариант, конечно же, был второй с подтекстом «теперь сама судьба велит мне найти его, а значит, я найду, и это будет его первый круг ада».

Джесс попыталась встать и упала, что не могло не обеспокоить Доркас еще сильнее: теперь каждая попытка стажера встать сопровождается помощью ее наставницы, которую она, однако, не стремится принимать и все же встает сама.

- Мы должны найти его.

- Я же сказала, что…

- Возмездие! Или сумбурное окончание попойки!

Она что, в бочку с виски улетела?...

- Джесс, - обеспокоенно пытается привлечь ее внимание Доркас, но ее подопечная не дает ей и слова сказать, начиная нести полнейшую ерунду, словно действительно перепила с пьянчугами в трактире.

Твою…

Пока Адамсон бредила, то заплетая язык в косичку, то разговаривая с собственной палочкой на одной ей понятном языке, Дори обеспокоенно наблюдала за происходящим, но до панического состояния было далеко.
Она пропустила обращение к себе, потому что понимала, что Джесс, по непонятным причинам, ее не слушает.
Тем более, что Джастина тут же увидела кого-то. Поговорила с ним.
И попыталась атаковать.

…мать.

Вместо нужного заклинания палочка, слово живая, сотворила совершенно не то, что от нее требовала владелица. Такое Доркас видела впервые: да, порой заклинания могли сломанной палочкой выходить хуже или немного отличаться эффектом, или же вылетать в другую сторону, но так, чтобы совершать диаметрально противоположные вещи… Надо было что-то делать.

Медоуз быстро, но осторожно подходит к напарнице поближе и негромко, боясь напугать, не дай Мерлин, окликает ее. Ноль реакции. Тогда Доркас зовет Джесс еще раз, и на этот раз она уже оборачивается. Но в глазах ее – темнота; видно, что Дори она не узнает, смотрит на нее со смесью страха и угрозы во взгляде.

- Джесс, ты слышишь меня?

- Ты кто такая? – О нет. – Что тебе от меня нужно? – Пожалуйста, только не начинай. – Ты хочешь меня убить? – Что, черт возьми?

- Нет, я не хочу тебя убить, - словно разговаривая с умственно отсталым ребенком, отвечает девушка, - я хочу тебе помочь. Меня зовут Доркас, мы работаем вместе, помнишь?

Адамсон молчит где-то с полминуты, и Дори надеется, что это означает понимание и возврат памяти. Да только надежда тут не к месту – внутри у Джастины что-то уже произошло: сломалось, взорвалось, оторвалось. Ее сознание и подсознание больше не сосуществуют – они начали войну друг против друга.

Доркас крепко сжимает в руке палочку – английский дуб приятно холодит ладонь, слегка остужая почти кипящую кровь, - и не зря: Джесс внезапно направляет палочку на Дори.

- Incarcerous!
- Protego! Morpheus! – секунда, чтобы подбежать к Джастине и не дать ей упасть. С чем девушка, хвала небесам, справляется.

- Прости, Адамсон, но ты и так нарушила сегодня режим сна и отдыха, - иного выбора не было. Можно было бы и дальше пытаться привести Джесс в чувство, но что-то подсказывало Доркас, что с этим лучше справятся колдомедики больницы Святого Мунго, и подсказывало верно. Благо, что в отделении недугов от заклятий у Медоуз были знакомые -  конечно, Меды там не будет, но может быть, удастся поймать Карадока, чтобы начать обследование как можно скорее. - Apparo Finite Alias!

Еще не догадываясь, что происходит с Джастиной, и кем они после всего этого с ней станут друг другу, Доркас словно укрывает ее журавлиным крылом, аппарируя в самый центр Лондона.

Отредактировано Dorcas Meadowes (17-10-2013 21:53:41)

...
- Зачем прилагать такие усилия, Медоуз? Если ты научилась махать палочкой, это еще не значит, что аппарация у тебя когда-либо получится. Магия – это не твое, разве ты еще не поняла?
- Не мое – это видеть твое лицо и слушать тебя. Кажется, у тебя сегодня дополнительное занятие по заклинаниям, да? Досадно, что чистокровному волшебнику требуется помощь в «махании палочкой».
…

И ведь не расщепило, - пронеслось в голове у Доркас. Девушка облегченно выдохнула, опустившись на пол в приемном отделении больницы Святого Мунго с Джастиной на руках. Несмотря на успешную аппарацию – спасибо приложенным усилиям, - сил она затратила достаточно, а возможности быстро восстановиться сейчас не предоставлялось. И хорошо еще, что Дори повезло с ростом Джесс – все-таки, семь сантиметров в этой ситуации оказались бы весьма значительным компонентом.

Доркас знала, что сейчас должны были сработать оповещающие заклинания, - значит, к ним уже наверняка спешили. По-хорошему, можно было отпустить Адамсон, прекратить обнимать ее за плечи, в конце концов, с помощью заклинания уложить ее на стоящие рядом стулья, но…

Разве можно было бросить ее сейчас? Разве не на Доркас лежит ответственность за жизнь и состояние ее стажера, разве не на ней лежит вина? Дори попыталась найти хоть один аргумент в свою защиту, если она все же решит отпустить девушку, но ничего не вышло. За то, что Джастина решила атаковать незнакомца в Лютном переулке без разрешения на то своего наставника, девушка уже поплатилась. Остальные события – на незримом счету Доркас.

Увидев Карадока, Медоуз чуть ли не выдохнула с облегчением, - конечно, они попали сюда во время дежурства в Аврорате, а не в Ордене, но все равно объяснять лишний раз, кто они такие, что здесь делают и прочую ненужную особо информацию, ей не хотелось.

- Карадок Дир... Да, да, кивает Доркас, отвечая заранее и на заданный вопрос, подтверждая, что это не галлюцинация, это действительно она. Спасибо Дирборну за то, что он быстро реагирует, определенно, иначе приемное отделение рисковало быть свидетелем нервной истерики мисс Медоуз. Увидев колдомедика, да еще и знакомого ей колдомедика, Дори вмиг стала чувствовать себя очень усталой, очень испугавшейся и… Очень повзрослевшей. Вот, что происходит с нами, когда мы выносим кого-то на руках. Стоило только Карадоку уложить Джастину на носилки, как Доркас тут же вскочила с пола и снова оказалась рядом с девушкой.

- Что случилось? – девушка проследила за движениями парня. Случилось то, что мне надо вытрясти хорошенько мозги.

- Она спит под Морфеусом, я ее усыпила. Правда, не знаю, как на нее подействует заклинание… Карадок, я все расскажу тебе, - слова звучали немного рвано, - только не здесь, а хотя бы в палатах, - девушка, не медля, следовала за коллегой по Ордену. - Я, кажется, заражаюсь кое от кого паранойей.

Мальчик, вышедший к ним в приемный покой, выглядел испуганным.
– Крошка, ты чего? – Бонни встала и направилась в его сторону, - у тебя ничего не болит? Пойдем обратно. – Она взяла его за руку и повела в палату. - Как тебя зовут?
– Эрик, – ответил ребенок, послушно залезая в кровать. Бонни наколдовала в воздухе маленький шарик света, который тут же повис прямо напротив кровати маленького пациента.
Но крошка, кажется, всё равно спать не собирался.
– Ладно, – улыбнулась Бонни, присаживаясь на край кровати маленького пациента, – я так понимаю, у тебя ничего не болит. Хочешь, я расскажу тебе сказку, чтобы тебе лучше спалось? – Эрик кивнул, поудобнее укладываясь в кровати. Здраво рассудив, что волшебные сказки ребенок-волшебник знает и без нее, Би начала рассказ о Спящей Красавице. Но мальчик быстро ее прервал. – Мне бабушка ее рассказывала, можно другую?
Они замолчали. Би пыталась вспомнить, как начинается Золушка, а Эрик, кажется, собирался что-то сказать и как раз обдумывал формулировку. Наконец, он заговорил.
– Она ко мне часто приходит. И фруктов приносит. Немного, сколько может. Сегодня пять яблок принесла... – он кивнул на столик рядом со своей кроватью; Би невольно проследила за жестом взглядом, - она старенькая уже, много собрать не может. А вчера принесла мне немного малины. Я ее уже всю съел... Хотите яблоко? – Эрик резво нагнулся к полке, схватил яблоко и положил Бонни в руку, – оно вкусное, честно. Поделитесь  с мистером Дирборном, ладно? Я бы и второе отдал, но тогда мне нечем будет завтракать, а когда бабушка придет я не знаю... Она очень грустная стала после смерти родителей. Их убили эти... Пожиратели Смерти. Я был с ними, но меня спасли. Бабушка много плакала, когда пришла ко мне в больницу. Говорила, что если бы я умер, она бы точно не пережила. А потом перестала плакать, извинилась и больше не плакала совсем, всегда приходила ко мне радостная. Но я видел, что ей тяжело и очень-очень грустно. Я умею видеть микровыражения, знаете, что это такое? Это очень короткие, непроизвольные выражения, которые появляются на лице, когда пытаешься что-то скрыть. Потому я всегда вижу, что ей грустно. И мне от этого тоже становится грустно. Но я всегда радуюсь, когда она со мной. И грущу, только когда уходит, чтобы она не знала, что мне тоже грустно и не расстраивалась ещё больше... А ещё мне снятся кошмары. – Он замолчал на минуту, а потом снова заговорил, – Я не рассказывал, что они мне снятся. Колдомедикам не рассказывал, и бабушке тоже не рассказывал. Не знаю, почему вам рассказал. Вы мне очень нравитесь. – Эрик взял Бонни за палец свободной от яблока руки, – они снятся почти каждую ночь. Всегда черно-белые. Тени, много теней. И я один. Совсем один...
Бонни повернула руку так, чтоб теплая ладошка мальчика оказалась у нее в руке.
– Ты не один, слышишь? – тихо начала она, – у тебя есть бабушка и ее яблоки, у тебя есть мы с мистером Дирборном. А еще ты скоро пойдешь в школу, и там у тебя появится много друзей. Ты никогда не будешь один. А с тенями мы будем бороться. Я научу тебя. Видишь шарик света за мной? Ты тоже можешь такой создать. Свет – это всегда тень, но есть тени хорошие, а есть плохие – как у тебя во сне. Свет создает хорошие тени, но уничтожает плохие. И ты можешь научиться его создавать. Я научу тебя, хочешь? – глаза Эрика загорелись, он кивнул, и Бонни продолжила, – ты должен протянуть обе руки вперед, вот так, – девушка взяла руки мальчика в свои и подняла их так, как нужно было, – потом нужно закрыть глаза и подумать о самом добром, самом родном и теплом, о самых счастливых временах, которые тебе приходилось пережить. Ты должен представить, как все эти хорошие моменты излучают свой свет и своё тепло, и оно концентрируется у тебя в ладошках. И чем больше ты вспомнишь, тем сильнее будет свет. Он разгонит все-все тени, и вместо них появится голубое небо, зеленая трава, много красивых цветов, а сам свет подымется высоко-высоко и станет твоим собственным Солнцем. И тебе больше никогда не придется бояться, у тебя будет свой собственный мир, который будет защищать твое Солнце, и ты поймешь, что ты очень счастливый человек. Только ничего не бойся, хорошо?
Кажется, Эрик проникся. В глазах до сих пор играли огоньки, которые он тут же стер руками и зевнул.
– Ты хорошо всё запомнил? – удостоверилась Бонии, поправляя ему одеяло. Тихое сопение было ей ответом.
Бонни получше укуталась в палантин и посмотрела на мальчика. Он засыпал и улыбался.
Выходя, она успела подумать, как поражала её эта детская непосредственность. Взрослые пациенты редко были так сговорчивы, чаще – грустные, хмурые, иногда даже обозленные. С ними трудно было договориться, попросить о чем-то, доказать, как важно делать определенные вещи, которые могут ускорить их выздоровление. Казалось, они даже не хотели поправляться. Потому с ними тоже часто приходилось говорить. Гораздо дольше, и не всегда так продуктивно, как сейчас. Но на большинство слова действовали исцеляюще, наверное, им действительно было важно слышать ободряющие вещи. И каждый человек, которому Бонни помогала, согревал ей душу тем особенным теплом поправившегося пациента.
В соседней палате послышалась возня, и, тихонько пожелав Эрику спокойной ночи и прикрыв за собой дверь, она направилась к источнику шума. Как только Бонни зашла в палату, перед ее глазами стремительно пролетела волшебная палочка и врезалась в соседнюю стену. Бросившая ее девушка – кажется, ее звали Доркас – энергично рассказывала о чем-то Карадоку, который, в свою очередь осматривал Джастину... Джастину?! Бонни в два шага преодолела расстояние между дверью и койкой однокурсницы.
– Что с ней? – Бонни смотрела на Карадока, ожидая ответа от него, потому как распаленная Доркас всем своим видом давала понять, что если ей придется обрисовывать ситуацию второй раз, то летать по палате будет не только палочка.

Отредактировано Bonnie Smith (11-11-2013 00:29:57)

Я никогда не думал, что мы встретимся так.
Возможно, когда в юности люди учатся бок о бок несколько лет подряд, у них вырабатывается привычка держаться вместе, и оттого так крепко желание узнать о судьбе однокашников, едва только выпустившись. С ними хочется видеться, и не лень отыскивать в новой, взрослой жизни время для этих встреч, их хочется расспрашивать с тем же любопытством, с которым когда-то задавал вопросы о проведенных порознь каникулах.
Не миновало подобное чувство и Карадока. Ему было интересно все, начиная министерскими тестами при поступлении на стажировку, продолжая рабочей рутиной и заканчивая тем, как вообще идет жизнь за пределами школы. Но, кажется, судьбе не было угодно дать выпуску семьдесят девятого года хоть немного насладиться самой обычной, мирной жизнью за пределами школы. Сначала Бонни и Кристина столкнулись с Пожирателями, но, слава Богу, все закончилось хорошо. Потом исчезла Ева, и от нее до сих пор не было никаких вестей. Теперь вот Джесс.
Вместо тебя должен был быть кто-то другой. Старше, опытнее... Кто угодно, но не ты.
Он склонился над бывшей сокурсницей с негромким Appare Stigmata.
По какому праву они отправляют на патрулирование стажеров, которые и пары месяцев не провели в Аврорате? «По законам военного времени…» – неожиданно пришли на ум услышанные где-то слова. – Даже законами военного времени этого оправдать нельзя.
Он старался сосредоточиться на рассказе Доркас и не упустить ни одного из ее слов, старался сосредоточиться на том, что мог понять благодаря заклинанию – пара ссадин и ушибов всего лишь, переломов и иных серьезных травм нет – но стройный ход мысли снова нарушался, давая дорогу более сильным эмоциям.
Она должна была учиться, набираться опыта, а не оказаться под ударом.
Раньше и я думал, что главное – вступить в бой, а дальше уж как-нибудь сложится. Но это не так. Нам нужно еще кое-что помимо желания сражаться. Если я начну бросаться всеми заклинаниями, которые знаю, я не помогу ей. Если я начну вливать в нее все подряд зелья – я не помогу. Если едва примеривших значок стажеров будут отправлять навстречу этим... завтра ночью к нам принесут кого-нибудь еще.
- ...От легкого обезболивающего ей стало легче, но начался какой-то цирк. - Голос Доркас был единственным, что не давало Карадоку окончательно провалиться в направленные непонятно на кого обвинения. Юноша распрямился и повернулся к девушке-аврору, посмотрел на нее непонимающе и спросил чуть резче, чем того хотел:
- Что ты имеешь в виду?
Когда Доркас заговорила, он снова повернулся к Джастине, пытаясь сразу же соотносить результаты проводимой им диагностики с ее словами. Все было в порядке, если так можно выразиться, ровно до воды вместо веревок. Если галлюцинации он еще мог как-то объяснить, то палочку, сработавшую не так... Возможно, такое могло бы произойти, возьми Джастина чужую палочку, но ведь она была со своей. Или если бы ее палочка пострадала. Могло такое случиться во время падения? Могло.
Карадок понимал чувства Доркас, хотя и его собственное негодование брало истоки в другом. Он всегда полагал, что полномочия мракоборцев позволяют им дать достойный отпор темным магам. А еще я думал, что авроров там тоже достаточно, чтобы не скрываться за спинами двух девушек.
Карадок набрал воздуха в легкие, собираясь ответить Доркас, но его опередила Бонни, в мгновение ока оказавшаяся рядом с ним и Джастиной.
- Бонни, это Доркас Медоуз, Доркас, это Бонни Смит, - на тот случай, если девушки незнакомы. - Доркас и Джастина дежурили сегодня ночью и повстречали сомнительного типа. Его магия сначала произвела похожий на Круциатус эффект, потом у Джесс начались галлюцинации, она не узнала Доркас, несла бред несусветный, а еще ее палочка вместо одной магии сотворила другую. Сейчас Джесс спит, физически с ней все в порядке, если не считать пары синяков и ссадин, а в остальном пока не знаю, - быстро объяснил он Бонни, и обратился к Доркас. - Палочка Джастины у тебя? Я хотел бы на нее посмотреть.

Отредактировано Caradoc Dearborn (19-12-2013 19:50:36)

Бонни кивнула Доркас, справедливо расставив приоритеты в пользу Джастины, отложив более близкое знакомство до лучших времён. Она проводила осмотр пострадавшей, находясь в уверенности, что Карадок всё это сделал ещё до её прихода. Но не осмотреть она не могла. Не потому, что не доверяла Карадоку как профессионалу. Но всё же он мог что–то упустить. Кто угодно мог бы. Да и свежий взгляд никогда не будет лишним. 
Тем не менее, ничего особо примечательного или чего-то, что точно или хотя бы приблизительно указало на генезис состояния Джастины, Бонни не нашла. Это не было похоже ни на одну из типичных клинических картин, которые они в неизмеримых количествах прорабатывали в школе колдомедиков, и ситуации в которых были настолько простыми и очевидными, что временами становилось даже скучно.
Здесь явно было что-то ещё. То, что без лечения из комы она не выйдет, было ясно. Общемозговые симптомы проверить не представлялось возможным, но рвоты не было, и это уже был какой-никакой плюс. Проверка рефлексов тоже ничего особенного не дала – всё типично для комы. Что-то она упускала. Должно быть что-нибудь ещё. Думай, думай!
Не получалось. Бонни занервничала. Это неправильно, нужно понять, что происходит. Так нельзя.
В какой-то момент она осознала, что размышляет, как машина. Робот. Разве что скрежета шестерёнок не слышно. Сознание её разделилось. Одна его часть рассуждала, включив весь свой пока ещё скудный запас профессионализма, хотя и очевидно было, что заниматься этим случаем всё равно придется не ей и даже не Карадоку. Слишком сложно. Что её колдомедицинского опыта вряд ли хватит даже на то, чтоб составить план ухода за Джастиной, что уж говорить о постановке  хоть немного обоснованного диагноза. Другая часть сознания спешила отключить рационализм и предаться более человечным в данной ситуации чувствам. Ведь не просто так их всех учили гуманности и любви к ближнему своему. Мечтать стать колдомедиком она начала уже давно. И именно с целью помогать людям. Меньше всего ей хотелось превратиться в чёрствого работника, чётко и без эмоций выполняющего свой долг.
– Карадок, подвинь кресло поближе к кровати... Для Доркас... – Бонни устало вздохнула, взгляд плавно скользил за суетящимся Карадоком, через снова собранную и уже допевшую Дори, на её руку, ласково сжимавшую ладошку Джастины... которая вдруг с нарастающей интенсивностью начала подёргиваться.
– Руку! Убери руку! – крикнула Бонни, одновременно неприятно резко дёргая Доркас на себя, аккурат за долю секунды до того, как Джастина выгнулась дугой. – Она могла сломать тебе пальцы. Пациенты очень сильные во время приступов, – объясняла она почти спокойно, параллельно выуживая из сумки–укладки флакон с фиолетовым содержимым. – Действовать следует быстро. – Бонни говорила это скорее себе, чем кому-то из присутствующих. Она открыла флакон, и его жидкость из него тут же впиталась палочкой. Карадок тоже среагировал правильно. К тому моменту, как Бонни была готова ввести препарат, он уже зафиксировал руку Джастины, что значительно облегчило задачу попадания в вену. Она воткнула палочку в предплечье девушки, сосуды заметно окрасились фиолетовым цветом, а Джесс обмякла.
– Это плохо, – заключила Бонни Смит, пряча палочку.  – Что бы с ней ни происходило – оно прогрессирует.

[mymp3]http://ato.su/musicbox/i/0514/4c/14d1c.mp3|Hans Zimmer, City of Prague Philharmonic Orchestra, James Newton Howard — Batman Begins (Eptesicus)[/mymp3]

Слишком много всего. Казалось бы, пора привыкнуть к бешеному ритму, но он никогда не беспокоил Доркас, пока дело не касалось чьей-то жизни. Пока дело не касалось чьей-то не чужой жизни.
Девушка не смогла выразить благодарность новой знакомой за предложение сесть. Она лишь пообещала себе вспомнить это, когда все пройдет. Рука Джесс подрагивала.
– Руку! Убери руку! – Дори оттолкнули, и она хмуро уставилась на Бонни – та тут же объяснила причины своего порыва. - Она могла сломать тебе пальцы. Пациенты очень сильные во время приступов.
–  Неужели ты думаешь, что меня волнуют мои пальцы? – последовал очень тихий ответ, и было трудно понять, то ли Медоуз устала, то ли она зла, то ли в ее эмоциональном диапазоне не нашлось того, что надо было выразить. Тихий ответ и нахмуренный лоб (кажется, к двадцати пяти годам две длинных морщины на лбу останутся с Доркас навсегда) – это все, чем аврор смогла наградить мисс Смит. Больше она ничего не сказала ей, не видя в этом необходимости. Не имея на это сил.

Очередная благодарность – уже Карадоку – за то, что не прокомментировал ее слова вслух. Безусловно, он не пропустил их мимо ушей, но начинать обсуждения или даже споры сейчас было совсем не к месту. Но он сказал то, от чего у девушки по спине прошел холодок.
– Палочка цела, кажется. Я не очень-то в этом разбираюсь, но не слепой же: уж перелом или еще что заметил бы.
–  Может быть, там внутри трещина?.. Черт, это плохо. Или тот человек в переулке сделал что-то с палочкой, а не с Джастиной? Это очень плохо. Ладно, надо дождаться ее пробуждения.
Разрешение остаться на ночь принесло облегчение, пусть и небольшое. Хотя бы сейчас не понадобилось строить из себя великого война и вставать в боевую позицию. А еще можно было сесть рядом и, закрыв глаза, вспомнить картину произошедшего…

Они сворачивают в Лютный переулок и видят какого-то человека высокого роста судя по комплекции это мужчина Доркас окликает его и он сразу нападает на нее в ответ Джесс посылает в него красный луч Stupefy но оно не срабатывает а человек отражает его обратно в Джастину и та начинает кричать от боли…*

Нет, не так. Не получается. Доркас отматывает кадры назад.

Они сворачивают в Лютный переулок и видят какого-то человека одного роста с Бенджи судя по комплекции это молодой мужчина который по каким-то причинам идет медленно хотя все знают о патрулировании возможно у него повреждена нога а еще он тащит что-то тяжелое в руках либо с рукой у него тоже проблема Доркас окликает его и он сразу нападает на нее формула заклинания произнесена очень тихо и хрипло и только по эффекту можно понять что это была за магия в ответ Джесс посылает в него красный луч Stupefy но оно не срабатывает а отлетает от человека обратно в Джастину кажется от того предмета который этот человек тащил в руках стажер начинает кричать от боли хотя если бы это был просто возврат Stupefy воздействие было бы иным а значит магия успела преобразоваться либо начался процесс из-за которого палочка перестала слушаться Адамсон, а значит…*

Дори вскакивает с кресла. Внезапно план ее дальнейших действий стал прозрачен и ясен, стоило только прокрутить события назад. Первым делом, нужно как следует изучить все возможные артефакты, способные совершить с палочкой и ее владельцем такое. Девушка моментально поняла, какого старого друга она вскоре встретит. А затем… Затем девочка с кисточками на ушах объявит охоту на всех худощавых молодых мужчин ростом 6 футом с небольшим, с поврежденной ногой и рукой, с хриплым голосом и – непременно – неожиданно слишком вежливых с ней, с Доркас. Потому что ее видели.
И тому человеку, которого Медоуз ищет, лучше бы уже бежать куда-нибудь очень далеко. Потому что если она его найдет…

А она найдет.

I
don’t
give
up
that
easily.

Отредактировано Dorcas Meadowes (19-05-2014 17:57:22)