Участники: Фрэнк Лонгботтом, Доркас Медоуз и Элеонора Эйвери.
Место: бар "Дикий койот" "Полярная сова".
Дата, время: одиннадцатое августа, вторая половина дня.
Краткое описание: Кажется, что публика в "Полярной сове" не меняется ото дня ко дню, однако и там появляются новые лица. Новые лица, которые могут казаться смутно знакомыми, но все же... Чужими. И кто знает, какая нелегкая занесла их сюда?
И если выпивших посетителей бара не слишком волнует то, кто решил промочить горло субботним вечером, то Элеоноре Эйвери крайне любопытно: кто это. Впрочем, беспокоиться, судя по всему, не о чем. Всего лишь два случайных гостя, решивших весело провести вечер...
In vino veritas [11.08.1979]
Страница: 1
Тема закрыта
Сообщений 1 страница 16 из 16
Поделиться117-09-2011 16:04:04
- Dracarys!
- Сообщений: 991
- Уважение: +333
- Позитив: +300
Поделиться214-04-2013 01:21:24
За окном скользнула чья-то тень.
Это предложение могло бы послужить как началом для какого-нибудь детективного романа, так и остаться простой констатацией факта, ведь, на самом-то деле, в этом не было ничего сверхъестественного. Это мог быть самый посредственный маг, чья дорога ненароком завернула в Лютный переулок, откуда он спешил выйти, это мог быть какой-нибудь преступник, за которым уже несколько месяцев охотился Аврорат, это мог быть потенциальный посетитель бара, это мог быть… Аврор. Но пока это была всего лишь тень, мелькнувшая на улице.
Цепкие глаза Элеоноры Эйвери, даже казавшись уставшими и отрешенными, замечали куда больше, чем могло показаться посетителям «Полярной совы». Она знала, что тот старик, деливший свое одиночество с бутылкой огневиски, на самом деле вовсе не старик, а доведенный до такой жизни собственными экспериментами с темной магией бывший однокурсник ее отца. Исследовательский центр вышвырнул его на улицу, а Аврорат затребовал огромный штраф, после которого все, что у него осталось, это комната в «Полярной сове» и бутылки огневиски. Еще она знала, что та девушка в шумной компании молодых людей на самом деле не голландка голубых кровей, а самая посредственная авантюристка со скудной родословной. Она выдала себя в свой прошлый визит. Право, истинная аристократка «с кровью чище Блэковской» не пользуется авторучками и уж тем более не глотает звуки, как истинный кокни. А еще Элеонора знала, что молодой человек за барной стойкой смотрит на нее даже тогда, когда она, как ему кажется, отвернулась.
Но все это было так скучно, так обыденно. Немного разнообразия в жизнь Элеоноры привнесла смерть Регулуса, о которой она узнала от брата, когда вернулась с Розье с поиска проклятого ожерелья. Просто поразительно то, что его создал магглорожденный. Уж такой дерзости Лорд не мог простить Адальберту Ваффлингу, поэтому его искали уже, кажется, полтора года. Нашли, достали, убили, а по возвращению обнаружили, что Регулуса уже нет в живых.
Элеонора никогда до этого не пробовала скорбеть по кому-то. У нее, конечно, пару лет назад умерла бабушка, но так как ее похороны это был второй раз, когда Нора ее видела, у нее не получилось сделать это даже тогда. Практический склад ума говорил Элеоноре о том, что страдать по усопшему все равно что страдать по тому, что сны это не реальность. Все равно мы все однажды умрем, а, возможно, лучше даже так, чем помирать дряхлым стариком, который никому не нужен. Правда, где-то глубоко в душе у Элеоноры было тягостная пустота от того, что еще недавно с этим человеком она пила херес за одним столом, пожалуй, даже искренне желая ему чего-то хорошего, а уже сейчас его нет в живых. В конце концов, почему именно Регулус? Ей не было бы так жаль Барти, ей не было бы так жаль Северуса или, допустим, Мальсибера. У Барти с его легким безумием на роду было написано, что дряхлым стариком ему не грозит помереть. Но Регулус… Регулус был еще совсем мальчиком. Элеонора с трудом могла представить Снейпа, женившегося на ком-то и ведущего образ жизни среднестатистического, а вот Регулус вполне мог бы жить самой обычной жизнью аристократа. И, наверное, даже счастливо. Но ему такого шанса не дали.
Но делать было нечего. Показательная казнь Регулуса лишь подтвердила, что все, кто носят метку, не более чем пешки в игре Темного Лорда, и никакая чистая кровь, никакие заслуги, никакая сила вас не спасет от руки «правосудия». Однако выхода пока не предвиделось, оставалось лишь брать на заметку происходящее.
Критически оглядев помещение, Элеонора отметила, что в зале все еще чисто и убрано, разве что несколько душно, но этому не могло помочь даже распахнутое окно. А Эйвери не выносила ни грязи, которой, к счастью, пока не было, ни духоты. Когда вы уже все уберетесь отсюда. Ее постоянно выдергивали из ее мыслей, что раздражало до желания достать палочку и сделать предупредительный выстрел Авадой в голову.
Но предупредительному выстрелу помешала распахнутая дверь.
Вошли двое.
[AVA]http://s3.uploads.ru/M1tcF.png[/AVA]
Отредактировано Eleanor Avery (04-07-2013 12:49:45)
Поделиться318-05-2013 21:41:21
[AVA]http://s018.radikal.ru/i508/1304/6c/9c1461a0b917.png[/AVA]
– Марлен, Доркас, Бенджи... Завтра... не сегодня, черт побери! Завтра! Вы отправитесь на это задание, – кажется, с того момента, как Аластор выбрал этих троих для операции в Лютном переулке, прошли дни, недели, месяцы. Доркас знала, что не сможет спать всю ночь – ей довольно тяжело далось не столько ожидание, сколько осознание того, что Андромеда и Дора сейчас не могут, как она, лечь в мягкую постель, укутаться в одеяло, вдохнуть запах собственного дома, – поэтому девушке пришлось глотнуть немного сонного зелья и отправиться спать. Нет ничего хуже, чем клевать носом на задании, когда нужно быть максимально сосредоточенным.
Казалось, завтра никогда не наступит. Но оно, как и полагается, все–таки наступило.
Наутро Дори узнала, что Бенджи не может отправиться с ними – мало того, что его могли видеть в Косом переулке в собственном книжном магазине, так ему еще и нашли более подходящее задание. Поначалу Медоуз это не понравилось: она уже настроилась на то, что в бар отправится с Беном – он к алкоголю относился нормально, в отличие от нее, так что ей не пришлось бы пить, – а кроме того, вся ситуация с Тонксами заставила ее понервничать, поэтому хотелось быть вместе. Но узнав, что вместе с ней отправляют Фрэнка, девушка успокоилась: в конце концов, почему нет? Главное, что мужчина.
Это потом она узнает, что Лонгботтом, как и она, не пьет. Приходится 10 раз вдыхать и выдыхать, чтобы успокоить нервы, которые что–то слишком часто стали Доркас подводить, а затем звать Фрэнка и Марлен к себе домой. Они втроем тщательно продумывают, куда они сядут в баре, что будут делать в случае опасности, как будут друг друга называть, какой облик примут, кем будут являться друг другу… Моментов для обсуждения слишком много, потому что слишком страшно провалиться именно сейчас. По крайней мере, Доркас, для которой Тонксы стали семьей. Да и разве кто–нибудь из Ордена не переживает за Меду с Дорой сейчас?
Часы бьют три – значит, пора. Дори и Фрэнк оглядывают друг друга, проверяя, соответствует ли внешний вид тому, как принято появляться в баре Лютного переулка, повторяют имена и историю «кто мы, откуда и что делаем здесь», а Марлен трансформируется в сокола и терпеливо ждет, пока самая старшая из них троих наведет на нее палочку и произнесет: Reducio…
– Будь осторожна, Марлен, – говорит Доркас тихо, и это совсем не дежурная фраза. Почему-то она чувствует на себе некую ответственность за всю операцию и за их жизни, но это, конечно же, не выражается в чрезмерной гордости, только в чрезмерном беспокойстве. К тому же, МакКиннон очень близка Дори лично. – Если что… Я не думаю, что правильным решением будет показывать свое истинное лицо, даже если нас разоблачат. Ну, ты и сама это понимаешь, – Медоуз отводит взгляд от маленького сокола, который смотрит на нее так, будто хочет сказать, что ничего нового Доркас сейчас не сказала.
– Кристофер, – берет девушка Фрэнка под локоть и, вмиг изменив выражение своего лица с беспокойного на непроницаемое, слегка кивает ему, – нам пора.
***
Мгновение – и они втроем оказываются у поворота в Лютный переулок. Марлен тут же взлетает с плеча Дори и улетает первой – ей не нужно думать о том, как оказаться у «Полярной Совы», – тогда как Медоуз с Лонгботтомом быстро переглядываются, оценивая, достаточно ли жесток взгляд, нет ли на лице признаков волнения, не дергаются ли уголки губ, затем коротко кивают друг другу и сворачивают за угол.
– Найти бы нам с тобой когда–нибудь, ммм… подлинное копье Логина, – чуть хриплым, тягучим, словно не своим голосом медленно говорит девушка, лениво ступая по раздолбанной мостовой. – Вот это была бы добыча, – хищно облизнувшись, добавляет она, заметив, что прохожие начинают интересоваться ими. Презрительный взгляд на одну из безобразных женщин – и тут же сменить его на безразличный и отвернуться, показав тем самым полное отсутствие интереса ко всем окружающим; этого оказалось, как ни странно, вполне достаточно, чтобы их оставили в покое. Доркас продолжает тем же тоном:
– Зайдем куда–нибудь? Говорят, «Полярная Сова» нас не разочаровала бы – стоит проверить, – ловит удивленный взгляд Фрэнка и, усмехнувшись, поясняет, – я устала, Крис.
Они заходят в бар и быстро осматривают помещение. Чисто, и это приятно, но заполнено настолько, что кажется, будто здесь никогда не убирали. Фрэнк с Дори, недолго думая, проходят к барной стойке, за которой одиноко сидит какой–то мужчина, стараясь не обращать внимания на внимательные взгляды посетителей, бармена и, что самое главное, Элеоноры Эйвери.
Магия
Reducio – уменьшающее заклятие, вызывает возврат к прежним размерам после применения Engorgio или просто уменьшение.
PS
Я прошу прощения за задержку.
Фрэнк, если что–то не так, напиши, я исправлю) Марлен, ты тоже)
АМС, особенно Меда, с которой мы все тщательно обсуждали, если где–то что–то нарушила, тоже напиши мне)) Даже если ты всегда так делаешь)
Отредактировано Dorcas Meadowes (18-05-2013 21:57:51)
Поделиться416-06-2013 19:02:02
Мы шли с десятком бесов: вот уж в милом сообществе!
Но в церкви, говорят, почет святым, а в кабачке – кутилам.
Данте, «Божественная комедия»
Очень странные порой жизнь сдает карты. Расклад абсолютно не в пользу игрока. Девушка и юноша, не употребляющие спиртных напитков, изображают случайных посетителей в баре. Ха-ха-ха. Фрэнк вспоминал разговор с отцом накануне: Лонгботтом-старший часто интересовался у сына причиной поступления в Аврорат, хотя ответ получал каждый раз примерно один и тот же. Но упорство Оуэна с детства было знакомо Фрэнку, и он не сомневался, что подобные допросы, замаскированные под обычный интерес, будут иметь место еще не раз. Спасибо Алисе, которая, став женой Фрэнка, умудрилась наладить их отношения с отцом до почти хороших. К слову, однажды, устав после очередного разговора с Оуэном, юноша поинтересовался у Алисы, почему она сама пошла в авроры. На что жена в своей обычной манере ответила:
– Потому что я не могу смотреть, как страдают невинные люди, не могу выносить несправедливости и жестокости. Ну и потом... Ты же не думал, что я вас с Гестией куда-то отпущу без меня? – И он понял: все правильно, так, как и должно быть, выбор верен, теперь ему станет легче обосновать свою позицию тому, кто мог понять все и сам – при другом раскладе. А вчера…
– Я прочил тебе карьеру в Министерстве, – задумчиво произнес Оуэн, пожимая Фрэнку руку на прощание. Августа Лонгботтом уже пожелала сыну быть осторожным, вернуться целым и невредимым завтра, и оставила мужчин наедине (родители не состояли в Ордене Феникса, но знали о деятельности организации, время от времени оказывая посильную помощь, так как отец всю жизнь работал целителем в Мунго, а мать в Исследовательском центре).
– Ты говоришь так, будто я всю жизнь не соответствую твоим ожиданиям. А ведь Аврорат – часть Министерства, – молодой человек надеялся, что ответ не показался отцу неуважительным.
– Вы с Алисой могли бы найти более достойное своему положению занятие, – пожал плечами Оуэн. Что ни говори, а контраргумент у него всегда находился. Наспех попрощавшись с родителем, Фрэнк вышел из дома, отправляясь к домашнему уюту, а сегодня всю дорогу до «Полярной совы» думал о вчерашней беседе вместо предстоящего крайне серьезного дела. Подробное обсуждение с Марлен и Доркас расставило в его голове действия по надлежащим местам, волноваться он мог только о том, что алкоголь, как ни крути, а употребить придется. О чем и сказал девушкам, добавив специально для Доркас, что эту часть он берет на себя, дабы ей не пришлось вливать в себя спиртное в больших количествах – кто знает, сколько времени они проведут в баре. У Фрэнка не было практически никакой защиты от охмеления, кроме плотного завтрака и обеда, однако спокойствие не покидало его, по крайней мере, внешнее. Теперь он был не Фердинанд Лонгботтом, а Кристофер Реган, направляющийся со своей подругой в питейное заведение. Попутная мысль о соколе-Марлен не оставляет его, но где-то на задворках сознания. Доркас Медоуз, более опытный аврор-орденец, оказалась хорошим напарником, сразу взявшим ситуацию под контроль, и все же юноша чувствовал свою ответственность как мужчины.
– Найти бы нам с тобой когда–нибудь подлинное копье Логина. Вот это была бы добыча. – У нее даже походка изменилась, – отметил он, также переходя на непривычный шаг вразвалку. – Этот куш не многим больше недавнего ахрарейского кубка, – понизив тон голоса, вовремя остановил себя, чтобы не басить. Кажется, получается.
– Зайдем куда–нибудь? Говорят, «Полярная Сова» нас не разочаровала бы... Так сразу?
– Я устала, Крис. Логично. – А, местечко, что Дард упоминал? Пойдем.
Внутри оказалось многолюдно, но место для парочки искателей удачи нашлось, как ни странно, быстро, причем место, подходящее для их главной цели. Помогая девушке устроиться удобнее, Фрэнк решил опробовать ее новое имя в действии:
– Виктория, ты будешь, как обычно? – Слегка обнимая напарницу за плечи, он бросил взгляд на бармена, проявившего недвусмысленный интерес к новоприбывшим. Мужчина в полуметре левее тоже обратил сонно-хмельной взгляд на них, не подозревая еще, что вскоре станет собеседником, если повезет, интересным и полезным. – Два джина для начала, – это уже обращение к бармену и мимолетный взгляд для Доркас, означающий, что все нормально, они справятся. Здесь ли Марлен?.. Их сосед за барной стойкой промычал что-то невнятное, что при желании можно было принять за приветствие или даже начало разговора. Нужно этим воспользоваться. – Ничего денек выдался, – вроде бы размышление вслух, но с прицелом на потенциального собеседника. – А здесь, хм, занятно. Занятно?! Отлично. Ничего лучше не придумал, черт тебя дери. – Как считаешь, Вики? Раз уж я Крис.
Для Доркас
То же самое - если что-то не так, пиши)
[AVA]http://s0.uploads.ru/637MG.jpg[/AVA]
Отредактировано Frank Longbottom (16-06-2013 19:03:06)
Поделиться504-07-2013 13:29:40
Tell me a lie.
Итак, двое. Молодая девушка чуть ниже нее самой с темными, спадающими на плечи волосами, и выразительными глазами на несколько бледном лице. На лице, которое Элеонора совершенно точно видела впервые в своей жизни, благо, цепкая память позволяла ей сделать такой вывод. Под руку ее держал молодой человек, значительно выше своей спутницы, и вот уже он казался ей не то чтобы знакомым, но, по крайней мере, человеком, которого она определенно уже видела. Но где и когда?
Они медленно, но уверенно пересекли зал и подошли к барной стойке. Бесспорно красивую девушку проводили взглядом, и, даже, когда они с Фрэнком вновь заговорили, на нее продолжили смотреть сидящие в дальнем углу мужчины.
- Виктория, ты будешь, как обычно? Два джина для начала.
Как обычно? Как обычно вас здесь не бывает, господа. Откуда вы?
- Ничего денек выдался, - продолжал молодой юноша уже со стаканом.
Никто ему ничего не ответил. Элеонора чуть приподняла бровь и на шаг приблизилась.
- А здесь, хм, занятно. Как считаешь, Вики?
О, вы даже не представляете, как здесь занятно время от времени.
- Занятней некуда, - вторя мыслям Элеоноры, хмыкнул сидящий рядом Дэвис, - особенно так считают авроры, которые стали наведываться сюда каждый чертов день. Надеюсь, сегодня мы обойдемся без этих министерских ищеек.
- Ну, если Джаггсона наконец посадят, мы будем избавлены от этого счастья, - ответил ему бармен, и в зале послышался недобрый смех.
Джек, Джек… Который раз ты уже под следствием. Я не удивлюсь, если Руквуд начнет брать с тебя проценты.
Впрочем, думать о сидящем в изоляторе Джаггсоне времени не было. Сейчас гораздо любопытнее было узнать: кто эти двое, и каким ветром их занесло? Шпионы? Случайные гости? Путешественники?
- Вам, в самом деле, здесь нравится? – вступила Элеонора, едва слышно приблизившись к «Вики» и пока еще безымянному юноше. Она несколько искусственно улыбнулась (в меру своего умения улыбаться вообще) и перевела взгляд на Доркас, - вы со своей спутницей путешествуете, сэр?
Не лги мне, парень. Я же все равно узнаю, кто вы. Лучше скажи сам.
[AVA]http://s3.uploads.ru/M1tcF.png[/AVA]
Отредактировано Eleanor Avery (04-07-2013 13:30:42)
Поделиться615-07-2013 23:24:53
Смотрите-ка, кто заговорил. Признаться, такой реакции окружающих Фрэнк не ожидал. Не то чтобы враждебность, но однозначно настороженность, а со стороны Элеоноры Эйвери особенно. Войдя в бар, они привлекли ее внимание, начав говорить, усилили нездоровый интерес к себе вдвойне. Я что-то не так делаю? Фрэнк был спокоен даже внутренне: ничего внештатного пока не происходило. Реплики выпивох он внимательно выслушал и взял на заметку. Джаггсон, как же, как же. Министерские ищейки среди вас, народ. Юноша посмотрел на Доркас. Девушка также была спокойна и даже – весела? Она просто в образе – решил Фрэнк.
Однако поведение Элеоноры невероятно тревожило Лонгботтома. Где-то на краю сознания периодически позвякивал маленький колокольчик, заставляя не сводить глаз с Эйвери. Она подходила ближе, вальяжно, с некоторой ленцой, как кошка, которая не спешит нападать на птицу с перебитым крылом в полной уверенности, что добыча никуда не денется. Аврор глотнул джин из поданного барменом удивительно чистого стакана, едва сдержавшись, чтобы не выплюнуть гадкое пойло прямо на пол, и ощутил, как горячая волна спиртного обжигает глотку и желудок.
– Вам, в самом деле, здесь нравится? Меня тошнит от этого места. Мрачно, душно, собирается всякий сброд, и множество слухов, один невероятнее другого, о том, чем здесь занимаются люди помимо пьянства. Если бы Аврорат обыскал здесь каждый уголок, приятных сюрпризов не обрались бы. Фрэнк предпочел оставить этот вопрос без ответа. Делать комплименты «Полярной сове» – увольте, он не нанимался, тем более его личина не предполагала умение цветасто разглагольствовать на заданную тему. Не слишком уютно чувствуя себя под взглядом разного рода подозрительных личностей, парень тем не менее оставался верен образу и пребывал в трезвом рассудке. На второй вопрос Эйвери Фрэнк не мог уже не ответить – та подошла достаточно близко, прожигая дыру в его куртке своим тяжелым взглядом, то ли гипнотизируя, то ли у девушки всегда была такая манера смотреть на людей, он не помнил со школы. Однако, подумав о Хогвартсе, юноша постарался повернуться к Элеоноре полускрытой в тени частью лица, глазастой даме не стоило разглядывать посетителя слишком долго. Немного спасал капюшон.
– Мы скорее охотники за удачей, мисс. – Кольца на пальце нет, будет «мисс». Вопросительных интонаций в конце фразы не прозвучало, ни к чему парочке интересоваться именем этой особы. Если мы и путешествуем, то исключительно во времени. – Вы всегда проявляете такой интерес к посетителям? – Все тот же ровный тон, ни один мускул не дрогнул на лице, но ладони вдруг вспотели. – Зашли отметить удачное дельце, – пробный камень в огород контингента «Совы», – а у вас, оказывается, авроры рыщут. Людей арестовывают… – Фрэнк остановился, пока не понесло в длинный монолог на тему нехороших работников правоохранительных органов и их отвратительных качеств. Он мог, но Элеонора Эйвери мигом уловила бы фальшь в его словах. – Небезопасно, оказывается. Зато, – еще глоток, – неплохой джин. – Глупости какие. Ни на миг не приблизился к цели. Кроме известия об аресте Джаггсона и постоянных облавах Аврората, о чем мы, конечно же, совсем не в курсе, ценной информации получил ноль на массу.
Под внимательным взглядом Эйвери, да еще вступив с ней в идиотский диалог, они не могли расспрашивать тех, кто сидел рядом. С другой стороны, никто не обещал им с Доркас, что будет просто. Так не было уже давно, а похищение Андромеды с Нимфадорой это только подтверждало. Фрэнк снова посмотрел на напарницу, сцепил пальцы рук в замок и произнес, будто в пространство:
– А этого… Джаггсона, вроде, не сильно любят здесь. – Бред. Так мне и выдадут все пароли и явки. Он подумал, что более странно вести себя не мог бы даже специально.
[AVA]http://s4.uploads.ru/hTLXH.jpg[/AVA]
Поделиться720-07-2013 21:19:32
[AVA]http://s018.radikal.ru/i508/1304/6c/9c1461a0b917.png[/AVA]
Но — японское театральное драматическое искусство.
Главным средством выразительности в театре но является
маска. Как правило, актер владеет несколькими масками
одного вида. С помощью регулирования освещенности
маски путем поворота головы актеру удается придать ей
эффект оживления: он может наклонить ее плоскостью
лица вверх, освещая, и придать выражение радости;
наклонить ее плоскостью вниз, обращая в тень, и придать
выражение грусти; быстро двигать головой из стороны
в сторону, показывая сильные эмоции ©
Сидя за барной стойкой, Доркас кивком головы ответила Фрэнку, что она «будет как обычно». Действительно, она же каждый день выпивает. В баре. С Фрэнком Лонгботтомом.
Девушка чуть улыбнулась, представив выражение лица Грюма, когда он узнает, кого послал на это задание: сначала он непременно выскажет все, что думает о самоуверенных юнцах, как они с Фрэнком, потом понервничает с полдня, и только потом, стараясь как можно менее незаметно подойти сзади, одобрительно похлопает по плечу. Если все получится, конечно. И Дори, поймав взгляд Фрэнка, прогнала из головы всякие «если», позвав на помощь вселяющие надежду «когда».
- А здесь, хм, занятно. Как считаешь, Вики? – обратился к ней Фрэнк, но ответить ей помешали бармен и сидящий рядом мужчина. Что ж, они взаимодействуют, а не слушают наш разговор, притворившись тенью. Это уже хорошо.
- Ну, если Джаггсона наконец посадят, мы будем избавлены от этого счастья. Так, поставить в памяти крестик «рассказать Грюму» - мало ли. Раз уже здесь на него такая реакция, то он совершенно не чист.
И – такой долгожданный приход Эйвери. Можно было бы сказать, что «птичка в клетке», но кто же из них птичка? Доркас слушала разговор Элеоноры и Фрэнка, казалось, с полным отсутствием интереса, лениво ведя пальцем по ободку стакана. Возможно, спокойствие девушки выглядит в данной ситуации удивительно, но только для тех, кто не знал, что большую часть себя она отдавала работе, забывая о ней только в стенах дома Бенджи. Дори не спешила влить в себя алкоголь, считая, что глотка и оценки ее напарника пока достаточно. И чтобы сказать Фрэнку, что все хорошо, не говоря при этом ни слова, она касается кончиками пальцев тыльной стороны лежащей на стойке его ладони, проведя по ней в легком успокоительном жесте, при этом тепло улыбаясь, так что со стороны это выглядело бы проявлением любви и нежности, тем более, что жест попал на вопрос Элеоноры о том, кем приходится Фрэнку Доркас.
– А этого… Джаггсона, вроде, не сильно любят здесь. Опасно, Фрэнк. Аврор высоко поднимает голову, искренне улыбаясь, и поворачивается всем корпусом к Элеоноре Эйвери, показывая тем самым, что она совершенно не закрыта от нее.
- Зато здесь, очевидно, любят устраивать допросы посетителям. Вам нравится пугать новых людей, мисс? Имейте в виду, мы не из робкого десятка, и бояться нам нечего. – усмехается Доркас, почти даже по-доброму. – Нам в самом деле здесь нравится, иначе я бы, по крайней мере, здесь не сидела. Не считаю себя человеком, которому по непонятным причинам необходимо находиться в неприятном для него месте. Мы не знаем здесь никого, нас здесь никто не знает; тут есть, чем отметить удачное дело, как сказал мой спутник, - Доркас сделала смысловое ударение на последнем слове, давая понять, что отношения их, по легенде, не ограничиваются совместными путешествиями, а затем продолжила, - и есть, с кем его отметить, если появится желание. Может быть, сейчас немножко освоимся и начнем угощать всех за свой счет, - Доркас чуть посмеялась, на мгновение совсем утратив свой серьезный и суровый вид, не волнуясь за это, в то же время, совершенно – ведь так она выглядит более естественно и расслабленно, она знает это.
- Как сказал Кристофер, мы – охотники за удачей. Знаете, что представляет для нас удачу, леди? – Дори сжимает в ладони стакан с джином. Она надеется, что Фрэнк понимает, что она делает; что она сама понимает, что делает.
Либо я не отстану от тебя, либо ты уйдешь сама, Эйвери. Выбирай.
Отредактировано Dorcas Meadowes (20-07-2013 22:10:21)
Поделиться825-07-2013 19:59:52
– Мы скорее охотники за удачей, мисс. Вы всегда проявляете такой интерес к посетителям? Зашли отметить удачное дельце. А у вас, оказывается, авроры рыщут. Людей арестовывают… Небезопасно, оказывается. Зато неплохой джин, - говорил парень.
Небезопасно?
- Сейчас даже в Министерстве небезопасно, - прохрипел прошедший мимо мужчина, - все слышали про Дуэльный клуб?
- Еще бы... Я там даже был! - подал признаки жизни Оскальд, хотя едва ли кто-то поверил этому беспробудному пьянице.
Голос Кристофера казался удивительно знакомым, но одновременно с тем чужим. Такими голосами обычно обладают соседи, друзья детства или дальние родственники - словом, все те, с кем ты условно знаком, но слишком плохо помнишь. Элеонора напрягла память, чтобы вспомнить, где она могла слышать этого юношу, но так и не смогла. Школа? В школе все мы были знакомы... Несколько раз Элеоноре казалось, что она почти открыла ларец воспоминаний и нашла владельца этого голоса, но, увы, мысль каждый раз ускользала от нее.
Так значит, небезопасно?
- Боитесь авроров? - улыбнулась Элеонора и налила себе, - что ж, будем надеяться, что сегодня они не почтят нас своим присутствием. И... Выпьем за вашу удачную охоту. О, вы уже опустошили свой стакан... Еще? - не дожидаясь ответа на вопрос Кристофера, она взяла бутылку в руки, и стакан гостя вновь наполнился огненной водой, - следующая уже за ваш счет.
Элеонора не боялась начавшегося соревнования. Уж она-то знала, что к ней алкоголь милосерден, и она способна выпить много, действительно много, прежде чем почувствует хотя бы малейшее головокружение. В то время, как остальные люди от такого количества спиртного могут валяться на полу в беспамятстве, ощущая на себе всю крепость напитков. Пить она не стала, но взяла стакан в руку. Легкая, расслабленная улыбка, уже не имеющая ничего общего с той искусственно приветливой, что она пыталась нацепить в начале диалога, и такие же плавные движения, за которыми трудно заподозрить хоть что-то.
- А этого… Джаггсона, вроде, не сильно любят здесь.
- Джаггсона-то? Отнюдь! Отличный парень, будет жаль, если его душу скормят дементорам, - промычал старый пьяница Николсон, подняв свое красное лицо к собеседникам.
- Душу? Если бы она была, он бы и ее продал за мешок галлеонов.
- Плевать хотел я на Джаггсона, я не люблю, когда здесь рыщут министерские шавки, - хмыкнул сидящий рядом Арнольд Нокс, завсегдатай "Полярной совы" и известный в узких кругах фальшивомонетчик, чья работа доставляла немало хлопот Аврорату, - а за эту свору мы обязаны ему. И... Конечно, мисс Эйвери, - он с насмешливым почтением приподнял стакан.
Закрой. Свой. Рот.
Всего одна доля мгновения, всего один взгляд, всего один поворот головы в сторону Арнольда, чтобы снова обернуться к собеседникам с непринужденной улыбкой в надежде, что они не заметили ее свинцового взгляда.
- Нокс намекает на мое недавнее приключение в Аврорате, но я не боюсь в этом признаваться, - она чуть пожала плечами, - тем, кому нечего скрывать, нечего бояться. Я была невинна, и...
- Эйвери, если ты невинна, то я...
- Все мы в чем-то повинны, Нокс, - не замедлила с ответом Элеонора, - но ведь всем известно, что то дело было абсурдом, и я не совершила ничего такого, за что меня можно было бы посадить в Азкабан.
- Про аристократическую невиновность неплохо кто-то пишет по ночам на столбах, - подала голос сидящая за столиком неподалеку Белинда Красная, намекая на листовки, которые украшали стены Магического Лондона.
По залу прошел хохот. Элеонора не удостоила ее ответом, но кто-то попытался что-то ответить грязнокровной Белинде, но его голос потонул в общем гаме.
- Зато здесь, очевидно, любят устраивать допросы посетителям. Вам нравится пугать новых людей, мисс? Имейте в виду, мы не из робкого десятка, и бояться нам нечего, - подала голос красивая спутница Кристофера.
Первая осечка, мисс.
Элеонора не была уверена наверняка (да и как здесь быть уверенным?), но ей казалось, что она напала на след, и уж теперь она совершенно точно не потеряет его. На лице ее не дрогнул ни один мускул, но внутренне она была убеждена в своей правоте. Зачем простым магам с порога заявлять о своем бесстрашии, тогда как я еще не пыталась их запугать. Так, значит, вы в курсе того, что здесь есть, чего остерегаться. Но откуда, миледи? Пусть улыбка Виктории была доброй и открытой, но Элеонора знала, чего стоит обволакивающая нежность, когда это надо.
А, может, не стоит так сразу набрасываться на всех, кто решил пошутить? Цепкие глаза Элеоноры внимательно, но спокойно изучали лицо Виктории, в котором действительно не было ни намека на агрессию или злой умысел. Стюарт сделала тебя параноиком, - говорил внутренний голос Элеоноры, но и он же прибавил, - Впрочем, и она чуть не посадила тебя. Нет, расслабляться было нельзя - это было очевидно.
– Нам в самом деле здесь нравится, иначе я бы, по крайней мере, здесь не сидела. Не считаю себя человеком, которому по непонятным причинам необходимо находиться в неприятном для него месте. Мы не знаем здесь никого, нас здесь никто не знает; тут есть, чем отметить удачное дело, как сказал мой спутник,, - сказала Виктория, расставив акценты. Значит, с ним ловить мне нечего, и придется обрабатывать его здесь...
- И есть, с кем его отметить, если появится желание. Может быть, сейчас немножко освоимся и начнем угощать всех за свой счет. Как сказал Кристофер, мы – охотники за удачей. Знаете, что представляет для нас удачу, леди?
А сейчас проверим вас, мисс, на выдержку.
- Несколько жизней грязнокровок? - невозмутимо спросила Элеонора, чуть пожав плечами, словно это был совершенно будничный вопрос, - а то вдруг вы из... Пожирателей Смерти, не к ночи будут помянуты? - Элеонора смотрела в лицо девушки, пытаясь увидеть хотя бы малейшее замешательство в ее глазах, вызванное провокационным вопросом, - впрочем, что вы. Я же вижу, что вы добрые люди и пришли сюда с миром. И слава Мерлину, что именно к нам. По вечерам Лютный часто оказывается переполнен не такими добрыми, как вы, людьми, но здесь вам ничего не грозит. Ах да. Простите, перебила. И что же представляет для вас удачу, мисс?
"Добрые люди" бессовестно изучали пришедшую парочку, и некоторые даже оказались заинтересованы в их "охоте на удачу".
- ...Да уж, в Лютном безопасно примерно так же, как в седьмом пекле...
- ...Малышка Кэрроу испытала это вчера на своей шкуре...
- ...Это Кэрроу-то малышка? Ты перепутал, парень...
- ...Он хотел сказать про Милу Кэмпбэлл, видимо...
- ...А Кэрроу была здесь только вчера...
- ...Да, она, Квентин, Джейми и кто-то еще...
- ...Элеонора, еще бренди, - Норе пришлось отвлечься от "Вики" и "Кристофера", чтобы наполнить стакан Оскальда.
Ей не хотелось спускать с них глаз, но работа есть работа.
[AVA]http://s3.uploads.ru/M1tcF.png[/AVA]
Отредактировано Eleanor Avery (25-07-2013 20:05:06)
Поделиться917-08-2013 21:00:28
Очевидно, Доркас решила, что пора вмешаться, ведь так много было уже сказано и сделано. Выпито, в конце концов. Элеонора вновь наполнила его стакан, но он не спешил пить, делая вид, что заинтересованно и слегка устало слушает диалог напарницы… нет, своей девушки и мисс Эйвери. Мол, пусть поболтают женщины, да… А я пока прислушаюсь к разговорам этого сброда. Стакан лениво перекатывался из руки в руку, жидкость бликовала на свету, а Доркас прекрасно вела свою партию.
– …спутник. – Выразительнее и не скажешь. Отличный ход: Элеонора, кажется, проявляет огромный интерес к ним. На этих словах Лонгботтом почти демонстративно придвинулся ближе к Доркас и коснулся ее руки, подтверждая: да, спутник, и не только. Странно, но при этом аврор не чувствовал себя неловко. Должно быть, уверенность и спокойствие Доркас передались и ему. Теперь Фрэнк знал, что все у них получится, несмотря на пристальный взгляд Эйвери и сливающиеся в многоголосый гул реплики выпивох, из которых, впрочем, вполне можно было вычленить крупицы полезной информации.
Тем временем действие коснулось темы животрепещущей настолько, что, кажется, Эйвери чуть не изменила своей выдержке и хладнокровию.
– …тем, кому нечего скрывать, нечего бояться. Я была невинна, и...
– Эйвери, если ты невинна, то я...
– Все мы в чем-то повинны, Нокс.
Юноша иронически приподнял бровь, сдержав смех, совершенно неуместный в данной ситуации, но не смолчал. – Смело с вашей стороны утверждать, что всем и каждому известны подробности вашего… дела, мисс Эйвери. Да и просто так Аврорат людей не забирает. – А следующие слова какой-то женщины только подтвердили мысль Фрэнка, заодно напомнив ему о листовках. Да. Такой протест был тоже очень интересен. Молодой человек хотел бы посмотреть в глаза тому смельчаку, что решился на этот бессмысленный шаг. Ну а потом Эйвери решилась на провокацию, упомянув Пожирателей, грязнокровок, и все это таким тоном, будто осведомлялась, подать ли виски со льдом или без оного. Спокойно, отвлеченно. Лонгботтом крепче сжал свой все еще не пригубленный стакан, но ответить не успел: женщину отвлекли очередным заказом. Фрэнк даже пожалел, что ей пришлось отойти, у него на языке вертелась колкость и о том, что для них с Викторией – удача, и о том, до какой степени они добрые люди. Можно подумать, в «Полярной сове» каждый второй – невинный христианин в белом плаще и шелковых перчатках. А Элеонора и вовсе мать Тереза местного разлива.
Оставив пустые мысли, юноша вновь повернулся к Доркас, собираясь осведомиться, как она находит обстановку (естественно, с учетом их масок), и с большим удивлением увидел, как девушка пьет из своего стакана. Вопросительно глядя на нее, Фрэнк не спросил ничего вслух, хотя ему не понравилось это. Договоренность об алкоголе действовала, но… Но он понял, почему Медоуз выпила. Он тоже настороженно выделил разговоры о «Кэрроу, Квентине, Джейми и ком-то еще» и теперь обдумывал это. Кэрроу – знакомая аврорам фамилия, а «кем-то еще» вполне могла быть Андромеда, тем более дело происходило как раз вчера. Улыбнувшись, Фрэнк небрежно и грубовато посоветовал напарнице:
– Не увлекайся слишком, Вики. Не хочу нести тебя домой на себе, как в прошлый раз. – Да простит она мои слова, услышав именно то, что я хочу ей донести, и не больше. – Отметим дело, и достаточно. – Переключив внимание на происходящее в баре, Лонгботтом заметил, что Эйвери то и дело обращается взглядом к ним, будто не в силах оторваться. Прийти и вот так сразу привлечь внимание недавней подозреваемой в использовании Непростительных – замечательно. Лучше не придумаешь. И она еще вернется. Чтобы Элеоноре не пришлось, возвратившись, вновь поднимать интересную тему, Фрэнк в который раз уже послал реплику «в зал»:
– Наша удача – хороший отдых после удачной работы. Мы с Викторией не Пожиратели, но и не «добрые люди», а просто искатели… особых вещей. Артефактов. – Его стакан звякнул о стойку. Мысли были о другом.
[AVA]http://s4.uploads.ru/hTLXH.jpg[/AVA]
Поделиться1010-10-2013 19:31:38
[AVA]http://s018.radikal.ru/i508/1304/6c/9c1461a0b917.png[/AVA]
He said: “I'm gonna buy this place and burn it down,
I'm gonna put it six feet underground”,
He said: “I'm gonna buy this place and watch it fall”…
“ I'm gonna buy this place and see it burn -
Do back the things it did to you in return”,
He said: “I'm gonna buy a gun and start a war,
If you can tell me something worth fighting for,
Oh, and I'm gonna buy this place, that's what I said,
Blame it upon a rush of blood to the head”
© Coldplay 'A rush of blood to the head'
- Несколько жизней грязнокровок? – попыталась поддеть девушку Элеонора…
Ах ты маленькая дрянь.
…но не вышло. Не для того Медоуз всю свою жизнь училась скрывать свои настоящие эмоции, клеить ненастоящую улыбку на лицо – достойно любого аристократа, не правда ли? – чтобы враз раскрыть карты перед Эйвери. Доркас весело усмехается, делает глоток и возвращает свое внимание к стоящей напротив девушке, слегка насмешливо улыбаясь.
- А то вдруг вы из... Пожирателей Смерти, не к ночи будут помянуты?
- Кажется, кто-то промахнулся. Нет, люди меня мало интересуют… А вы из Пожирателей Смерти, мисс? А вас?
Дальше – взлетная полоса. Надо было срочно переводить тему или хотя бы снижать градус этой, иначе Дори рисковала быть рассекреченной прямо здесь, у всех на виду, вытягивая информацию из Эйвери их, Пожирателей Смерти, любимым способом. А потом – быть повешенной на первом же суку ну-все-знают-кем.
– Не увлекайся слишком, Вики. Не хочу нести тебя домой на себе, как в прошлый раз. Отметим дело, и достаточно.
Ты очень вовремя, Фрэнк. Повернувшись к Лонгботтому, девушка изогнула одну бровь, улыбаясь, и хотя она прекрасно понимала, что все это обосновано теми ролями, в которых они сейчас, не ответить не могла:
- А мне казалось, ты не был против. Впрочем, как пожелаешь, - и слегка наклоняет голову вбок.
Кто-то еще… Кэрроу, Квентин, Джейми и _кто-то_еще_. Имена и фамилии надо непременно запомнить, но кого могли не узнать в Лютном переулке те, кто живет здесь? Сюда бы кого-нибудь с собачьим нюхом на помощь* – почему-то чувство, что этим «кем-то» была Меда, Доркас не покидало. Возможно, дело в аврорской интуиции. А может в том, что Андромеда была для девушки далеко не последним человеком. Или же в том, что в записке, найденной Тедом, шла речь как раз об этом месте.
Слова, брошенные парнем в зал как бы невзначай, на самом деле могли спасти их от дальнейших расспросов Элеоноры и подозрительных взглядов всех посетителей бара, а также помочь Дори и Фрэнку выиграть пару минут для сумасшедшего бега мыслей в головах. С одной стороны, казалось бы, имена в шкафчиках их памяти уже есть, так что можно уходить, но не будет ли излишне подозрительным то, что после столь короткого разговора они покинут заведение, едва затронув тему Аврората, Пожирателей и посетителей Совы? Неизвестно, страдает Элеонора и ее знакомые паранойей или нет. Но я бы заподозрила неладное. Да и, кажется, поступал «отцовский» указ узнать как можно больше разной информации. Нет, надо было провести здесь хотя бы еще несколько минут.
- Такое чувство, будто мы дело не отмечаем, - произнесла Доркас так, чтобы услышали окружающие, но обращаясь явно к «Кристоферу», - обычно все это проходит как-то… более бурно.
Девушка ловит внимательный взгляд своего напарника и, если бы она могла говорить, то сказала бы, что хочет рискнуть еще раз. Конечно, уверенности в том, что она попадет хотя бы куда-нибудь в мишень, нет, но кто знает, куда может завести интуиция? Интуиция, что ты делаешь то, что будет правильным в данный момент.
- Как насчет того, чтобы угостить стаканом каждого, кого занимает то же, что и нас? Ведь наверняка многие хотя бы раз в жизни интересовались артефактами, м? – Дори вроде бы говорит с Фрэнком, но при этом не понижает голоса, давая возможность близ сидящим людям услышать то, что она говорит. Да, тему девушка перевела, однако, ступать сейчас по лезвию, когда минутами ранее Доркас сама заявила, что люди их не интересуют, было бы как минимум странно.
*
Блэк, привет.
P.S.
Меня можно ругать и просить исправить все, что того требует.
Отредактировано Dorcas Meadowes (10-10-2013 19:33:42)
Поделиться1101-11-2013 18:57:50
- Ну вот ты убьешь их обоих, а потом что?
- А потом я сяду и закончу свой ужин.
"Крестный отец"
На спокойном лице Элеоноры змеилась улыбка, нисколько не добрая, а чуть отрешенная и словно существующая сама по себе, как у Чеширского кота. Есть Элеонора с ее темным сердцем, а есть ее улыбка, будто приклеенная поверх ее красивого лица, и между ними было мало что общего.
Люди? Интересуют ли меня?
- Некоторые из них, - уклончиво ответила Элеонора. Отец, мать, брат – какой ничтожно маленький список, но сердце девушки было меньше малого, потому места в нем не хватало на большее.
Итак, искатели ценностей, искатели хорошей компании, искатели артефактов. Быть может, тогда и искатели приключений? Что, а это Элеонора могла обеспечить любому в двойном окладе, только попроси, она еще и заказ на следующую долю «веселья» оформит, к слову, совершенно безвозмездно. Казалось бы, что в действиях и словах их было такого уж провокационного, но видела эту парочку Элеонора впервые, а для их дебюта в «Полярную сову» они за пару минут уже слишком много раз произнесли слово «артефакты», словно были завсегдатаями Элеоноры.
Выводы напрашивались сами собой, но ни один из них не удовлетворял Элеонору. Либо этим двум кто-то сболтнул про то, что таит «Полярная сова» за барной стойкой, и они решили прийти и начать в открытую расспрашивать о нелегальной лавке внутри бара, либо все это делалось ими вполне осмысленно. Провокация? Эксперимент? Черт возьми, розыгрыш? Но зачем еще рассуждать об этом у всех на глазах? Если эти двое настолько наивны, что решили раскрыть все тайны сразу же, то оставалось удивительным то, как вообще им кто-то смог рассказать, если у них язык без костей, и они тут же начинают рассказывать все и всем. И все же второй вариант был вероятнее.
Рука Элеоноры спокойно опустилась на тонкую цепочку на шее, и из-под темного платья вынырнул черный камень, закованный в золотую рамку. Черное на золотом – в цветах дома Эйвери. Палец девушки легко скользнул по камню, и она показала его гостям.
- Видите, - сказала Элеонора без напускной таинственности и, тем более, без улыбки, - это защитный амулет, подаренный мне отцом на совершеннолетие, - она, повертев камень, взяла цепочку и легко сняла ее.
Словно это и не было чем-то особенным. Словно сказанное Элеонорой было хоть сколько-нибудь правдой. Словно она не боялась, что артефакт попадет в чужие руки, впрочем, о последнем она и правда не так беспокоилась по ряду причин. Раз – и золотая цепочка с черным как ночь камнем ложится на стол перед собеседниками.
Если в дураков играете вы, то и я буду играть по вашим правилам.
- Вы можете посмотреть, если угодно, - а я посмотрю на вас, - не бойтесь, он фамильный, но я же разрешаю вам его взять, значит, вам не грозит ничего.
Первое правило артефактолога – не бери ничего, покуда тебе не дал разрешения хозяин. В таком случае тебе ничего не грозит, даже если вещь проклята. Вот и «Вики» и «Кристоферу» сейчас ничего не грозило, кроме разве что возможности провалиться от позора, если они, «любители артефактов», докажут, что не знают этого.
- Защищает от порчи и сглаза. Сами понимаете, в таком-то месте… При такой-то публике, - кто-то рядом возмущенно парировал девушке, - черный агат, он хорошо защищает. А вы что предпочитаете? – спросила Элеонора, все больше переводя разговор в русло профессиональной беседы, поддержать которую мог бы не каждый.
И снова правда – черный агат в самом деле был неплохой защитой от темной магии. Правда, этот камень мало имел отношения к черному агату, но это не было заметно невооруженным взглядом.
- Выполнено по технике Бедье, кстати, - заметила Элеонора, - я, признаться, больше консерватор и не доверяю новоявленным техникам изготовления артефактов в духе Джозефа Уайтфайра, а вы?
Артефакт Элеоноры не имел ни малейшего отношения к технике Бедье, а фамилию Уайтфайр она изобрела на ходу.
Черное пламя – древний артефакт дома Эйвери, который, как гласит старинная легенда, был отнят ими у фей с помощью гарпии, ставшей их символом. Было это истиной или преданием древней старины, в которой не было правды, сейчас уже трудно было сказать, но ценители подобного рода вещей с большим интересом относились к этой истории, на что сами Эйвери утверждали, что артефакт утерян уже давно. Однако обычно между тем, что говорили Эйвери, и правдой, была пропасть.
- Итак, все же угощаете?
Шах.
[AVA]http://s3.uploads.ru/M1tcF.png[/AVA]
Отредактировано Eleanor Avery (01-11-2013 18:58:58)
Поделиться1223-11-2013 19:18:56
[AVA]http://s4.uploads.ru/hTLXH.jpg[/AVA]
Наверное, раз в тысячелетие где-нибудь под холодной равнодушной луной рождался человек, способный не обращать внимания на подначки, провокации и подколки, быть спокойным и невозмутимым, когда над ним смеются, и входить в огонь-воду, как к себе домой. Пожалуй, да, такой человек вполне мог существовать и даже идти в этот момент по соседней улице в поисках приличной закусочной. Фрэнк же, внимательно следя за действиями Элеоноры Эйвери, с удивлением понял, что испытывает некоторую толику зависти к ней. Неприятнейшее чувство – желать иметь такую же волю речей и поступков, как твой враг, хотеть в той же мере быть свободным от голоса совести и не соотносить каждый шаг с его возможными последствиями. Хочу – на людей нападаю, хочу – ем на обед младенцев и купаюсь в крови невинных девиц, а захочу – и вообще суну под нос любопытствующим свое украшение. Проверка на прочность, так?
Лонгботтом задумчиво поскреб небритый подбородок, шумно вздохнул и, качнувшись на стуле вперед, взял у Эйвери цепочку. Конечно, в обязательный багаж знаний аврора не входила артефактология, но и о задании он узнал не только что. Времени было в обрез, но Фрэнк все-таки успел пролистать несколько книг – это называется «нахвататься кусков информации», да и, в общем, совсем без подготовки они с Доркас не обошлись. Плюс ко всему, некоторые соображения и смелость представителя своего славного факультета имелись в избытке. Вызов был принят, решительно нельзя было уходить от темы или молчать.
– Красивая цацка… – Протянул аврор как бы задумчиво, помахивая кулоном перед глазами, как маятником, затем удобно устраивая его на своей ладони. Назвать предполагаемый артефакт таким словом было все равно что уравнять его с колечком из самоварного золота, но иначе Элеоноре не покажешь, что никакого пиетета перед ее, так сказать, профессиональными знаниями, и особенностями вот этой вещицы они не испытывают. Теперь каждое предложение «Кристофера» сопровождалось подбрасыванием цепочки в воздух.
Бросок. Амулет с еле слышным звоном ложится обратно в руку.
– Не совсем уверен, что это агат. Мисс, вашего отца случаем не обманули?
Бросок. Обычное попадание пальцем в небо, юноша понятия не имел, что это вообще за камень такой. Сработало правило «никогда не доверяй сомнительной личности», кроме того, он обязан был говорить.
– Лично я всему предпочитаю вкусную пищу и качественную выпивку. Но вы же о камнях, так? – Хохотнул Лонгботтом. Бросок. – Горный хрусталь, – он прочистил горло, – в память о покойной матушке, большой любительнице погадать. Спасибо урокам прорицания. Вот так вдруг моя альтернативная личность начала обрастать подробностями. Не дай Мерлин теперь обзавестись парой бывших жен и злобных начальников. – Не велика драгоценность, ну, вы знаете, конечно, об этом. Но сыновние чувства, и все дела. А сейчас пора завязывать с этой темой.
Бросок. Поймав кулон, Фрэнк сжимает его в кулаке и поворачивается к напарнице.
– Виктория, хочешь посмотреть ближе? И затем снова обращается к Эйвери, прищурившись, следуя все той же презумпции недоверчивости (Бедье или Уайтфайр? Первый или второй?), – и снова, говоря о мастерах, усомнюсь в обоих. Я бы поставил на Гортека. Единственная фамилия, которую он запомнил из талмуда по артефактологии. Хотя и не считаю себя великим спецом… Однако, мисс Эйвери, утянули меня в дебри беседы, которая интересна не всем. Ты нам сказочку – и мы тебе сказку в ответ.
Фрэнк оглядел посетителей, в той или иной степени проявлявших любопытство. Многие просто спали прямо на столе. Сделав широкий лихой жест в сторону зала, юноша продолжил:
– Мы держим свое слово. Как и сказала Вики, угостим каждого со схожими интересами, – договаривая, он вспоминает, сколько денег сейчас при себе, вроде бы должно хватить на все. – Гулять так гулять, но лучше без разбивания стекол и прочих хрупких предметов, дорогая, – Фрэнк подмигнул Доркас Медоуз, не смотря на Эйвери.
Ему неоткуда было знать, конечно, что промах уже был допущен.
Поделиться1305-01-2014 23:14:24
[AVA]http://s018.radikal.ru/i508/1304/6c/9c1461a0b917.png[/AVA] Everybody's waiting for you to breakdown,
Everybody's watching to see the fallout,
Even when you're sleeping
Keep your eyes open
Доркас слегка пожала плечами, в то время как Фрэнк решил проявить внимание к Элеоноре и к ее кулону. Эйвери что-то говорила про технику Бедье – Дори, чуть усмехнувшись, вспомнила об одном филологе с такой фамилией, но благоразумно промолчала, так как слышала такую фамилию на Истории Магии по крайней мере однажды. Но когда из уст чистокровной работницы «Полярной Совы» прозвучало имя некого Джозефа Уайтфайра, девушка, прокашлявшись и ухмыльнувшись, повернулась к Элеоноре и уставилась на нее, не снимая с лица усмешку.
***
- Ничего не имею против ваших сказок, мисс, но, придумывая несуществующие имена, следует задуматься, для какой аудитории будет очередная история. Знаете ли, не все вокруг глупее вас, но это, наверное, будет для вас откровением.
Вообще-то, весьма опасно было посылать Доркас к человеку, из-за которой пострадали подруга Гестии и, скорее всего, Андромеда с Нимфадорой. Наверное, Грюм надеялся, что Медоуз хватит самоконтроля. И ей бы его хватило, если бы Элеонора не начала их дурить: девушка поняла, что им совсем не доверяют. Абсолютно не доверяют и не верят.
Но чтобы Дори, начав язвить, быстро остановилась? Да что вы.
- А вы всегда и везде рассказываете сказки, мисс Эйвери? Я бы послушала на досуге что-нибудь еще, но более.. продуманное. С интересным финалом, понимаете? Могу даже поучаствовать….
- Виктория, хочешь посмотреть ближе?
Ох, Бог мой, остановите меня кто-нибудь.
- Безусловно, - она улыбнулась Фрэнку с благодарностью, но для посторонних это могло выглядеть проявлением нежности, учитывая соус, под которым подавали они свои отношения. – Если вы говорите о защитных артефактах, леди, то я не могу сказать, что мне по вкусу ваш, - тут Медоуз решила говорить честно, но только ради собственного успокоения. – Мне нравятся четки. Знаете, такой культовый предмет в буддизме – если вас это когда-либо интересовало, конечно. Магглы говорят, что это вещь из религиозной практики, но мы-то с вами знаем, что они называют религией, - Доркас усмехнулась, вернув кулон владелице, а затем достала из кармана длинную нитку с серебряными бусинами. – Вот, видите? У меня их трое, вообще-то. Вообще-то у меня их и нет вовсе. Эти – серебряные – увеличивают продолжительность жизни, помогают развитию мудрости. Между прочим, тем же эффектом обладают четки из дерева бодхи – очень редкие, потому что дерево днем с огнем не сыщешь, но мне удалось раздобыть их для себя. Ну, а третьи – из можжевельника – я беру туда, где можно встретить злых духов: говорят, они их отпугивают, и пока ни один злой дух меня не захватил, - слегка наклонив голову вбок, Доркас убрала четки обратно в карман.
Уходя утром из дома, Бен отдал ей эту вещицу из серебра, сказав, что раз они помогают жить дольше, то в 23 она точно не умрет. В этом была и доля юмора, и доля здравого смысла; но Дори знала, что Бен сделал это совсем с другой целью: она подарила ему можжевельник в трудные для него времена, а он ей – серебро, ушедшее тогда на второй план. Простое «я с тобой» - вот, что значил для них такой подарок.
Ну, а четки из дерева бодхи были просто объектом желания Доркас, не более того.
Наверное, одними из главных черт в Медоуз были ее наблюдательность и внимательность, которые еще больше обострились после того дня, когда Аластор окончательно стал ей доверять и даже, кажется, гордиться.* От глаза девушки не ускользнул взгляд Элеоноры: хищный, хоть и холодный, и очень явно предупреждающий. А может быть, Доркас это все только казалось, но, так или иначе, она уже однажды сказала Питеру, что «чует неладное за версту и ни разу не ошибалась на этот счет». Кажется, надо довериться своей интуиции и бежать отсюда, как можно скорее бежать.
Короткий взгляд на Фрэнка, решившего угостить здешнюю публику. Протянутая к стакану с джином рука, уже почти сделанный глоток и…
Звонкий крик стекла – Дори роняет стакан, схватившись тут же освободившейся рукой за стойку, и тяжело дышит, закрыв глаза и опустив голову вниз.
- Прошу прощения, мисс Эйвери. Либо у вас все же не очень хороший джин, либо мне пора переходить на безалкогольную диету, - она слабо усмехнулась. – Крис, мне нужно на воздух, здесь очень душно.
«Найдя силы» выпрямиться и открыть глаза, девушка столкнулась с тревожно-вопрошающим взглядом напарника.
- Я говорила тебе, что будет нелегко: постоянные тошнота и головные боли, гипоксия для меня опасна сейчас, - Медоуз взяла его за руку, - но ты же перетерпишь все это, правда, милый? – и опустила ладонь Лонгботтома себе на живот.
Вряд ли кто-то здесь смог бы проверить, врет ли Доркас: вряд ли кто-то здесь владел колдомедицинскими диагностическими заклинаниями, уж тем более девятнадцатилетняя Пожирательница Смерти. И внезапная беременность показалась Доркас единственным способом уйти отсюда.
- Если не пойдем домой, то давай хотя бы выйдем на улицу, пожалуйста.
Заберем из этой дыры Марлен и вернемся домой. Каждый – к своему.
PS
* привет, родной мой человек.
Отредактировано Dorcas Meadowes (05-01-2014 23:17:09)
Поделиться1401-02-2014 03:04:20
Игра – вид осмысленной непродуктивной деятельности,
где мотив лежит не в результате ее, а в самом процессе.
Лютный переулок – вывернутая наизнанку нарнийская история про шкаф и хлев, которые внутри больше, чем снаружи. Лютный переулок вторил им и тоже изнутри оказывался куда больше, чем казался на первый взгляд, только он уходил не вдаль и не ввысь, а в глубину, да в такую, из которой не выберешься, не убежишь, не выползешь. Темные, прогнившие ребра шатких домов его, ломаные хребты лестниц, старые суставы скрипящих дверей и холодная кровь летних дождей – вот и вся его анатомия, и ничего больше. Только сырость, грязь и вонь, если хотите, почти метафизическая вонь, впрочем, и настоящей вполне хватало. Каждый дом его – кость; каждый житель его – паразит на теле Магической Британии.
Бар «Полярная сова» отличался от других заведений чистотой и относительной благопристойностью, иногда сюда даже заглядывали обычные люди (иногда даже без криминального прошлого, настоящего и будущего), что, впрочем, не умаляло значимости этой кости в мертвенном скелете Лютного переулка. Гостиница, бар, ну что там еще? Ах, да, подпольная лавка темных артефактов, но об этом, тс, вы лучше молчите.
Элеонора Эйвери не первый день работала здесь и не первый раз встречала здесь новых гостей, но хищническое чутье подсказывало ей, что за «Вики» и «Крисом» лежит тоже большее, ровно, как и она не просто барменша в баре. Но вот что было не так с этой парочкой, Элеонора понять не могла. Быть может, ей и вовсе показалось?
Может. Чем сейчас гриндилоу не шутит, может, у Аврората методы такие – вылавливать преступников, вливаясь в их ряды. Возможно, они так действуют уже давно, а она, Элеонора, только сейчас задумалась об этом... Впрочем, мы отвлеклись, итак – Кристофер и Виктория. Говорливы, ироничны, флегматичны и даже подкованы в артефактологии. Последнее, впрочем, не доказано, ведь они могли угадать или просто раскусить Элеонору. Но как? Не могли, конечно, не могли, только, если они не читают мысли, что тоже едва ли возможно. Итак, стало быть, неплохие специалисты в этой области или хотя бы имеют малейшее представление о ней, а, значит, могут и осознано спросить об артефактах. Может, какая-то дрянь уже успела сдать Элеонору Аврорату, и вот пришли его члены, морского дьявола им под кровать, чтобы поймать Эйвери с поличным, когда она откроет им заветную комнату.
…а, может, у нее, Элеоноры Эйвери, обостренная до пределов, разогретая до ста градусов паранойя, и, на самом деле, ничего особенного в этих гостях нет. Хотелось узнать, проверить, вскрыть их ножом любопытства и вытащить наружу то, что они прятали за лукаво-добрыми взглядами, загадочными полуулыбками и иллюзорной простотой. Острота разговоров и алкоголя разбавили загустившуюся от скуки кровь, разогнали ее, вскипятили, но Элеонора и в лице не изменилась, даже тогда, когда Доркас порвала шов ловкого обманного трюка с Уайтафауэром.
- А вы умнее, чем кажетесь на первый взгляд, мисс, - улыбается Элеонора и легкомысленно, почти игриво пожимает плечами, - не ожидала, что вы раскусите меня с фамилией, - поворот головы в сторону молодого человека, - а я бы на Гортека не ставила. А об артефактах вы начали говорить, не я, впрочем, как вам будет угодно, - змеи тонких губ Элеоноры пытаются притвориться улыбкой, но у них снова плохо выходит.
Доркас Медоуз достает из кармана серебряные четки и полунебрежно возвращает Элеоноре ее кулон, который тут же находит свое место на шее владелицы. Серебряная струйка четок снова утекает в карман темноволосой гостьи, и Элеонора не успевает приметить в них ничего интересного. Можжевельник, бодхи – Элеонора мало была знакома с этим материалом для артефактологии, но виду, конечно, не подала. Взгляд ее ни на мгновение не отпускает разговорчивую девушку, подозрительно легко рассказывавшую о своем интересе к артефактам, что только перевешивало чашу весов недоверия Элеоноры.
Мир сузился, стянулся, сократился до барной стойки, где, как три неведомых доселе друг другу, животных, изучали друг друга, правда у двух из них было преимущество – они были друг у друга. У Элеоноры этого преимущества не было, она не знала никого из них. Зато у нее были красивые туфли, тоже, согласитесь, неплохо. Напряженную гармонию мира «Полярной совы» взорвал звон битого стекла, летящих к чертям осколкам и неожиданно тяжелого дыхания Виктории – лжет? Рука ее опустилась на живот, и сомнений в том, что Элеоноре положено перед собой видеть девушку в положении, не осталось, впрочем, не было ли это комедией…
- Мисс, вам нехорошо? Вам надо на улицу, - Элеонора вышла из-за стойки, - Марк, может, ты доведешь наших гостей до Косого, а то на нашей улице может быть неспокойно в это время, - темные крылья ресниц Элеоноры едва скрывают ее тяжелый взгляд, адресованный сидящему за той же стойкой молчаливому волшебнику со шрамом на щеке, - я не могу покинуть бар, а не хотелось бы бросать молодых родителей на пороге.
Разумеется, ну, разумеется, Марк не должен был проводить их до Косого, а должен был сделать так, чтобы Элеонора успела позвать сюда Кармен и выбежать через черный ход, чтобы поймать эту парочку на улице. Одна против двоих – может, перевес будет и на их стороне, но, если с ней будет Марк… Возможности объяснить тонкости своего гениального плана у Норы, конечно, не было, и она уповала на сообразительность Марка и доверие парочки.
Ну и попробуйте найти причину отказать мне в помощи.
[AVA]http://s3.uploads.ru/M1tcF.png[/AVA]
Отредактировано Eleanor Avery (01-02-2014 03:06:20)
Поделиться1513-02-2014 21:56:51
[AVA]http://s4.uploads.ru/hTLXH.jpg[/AVA]
Финал драмы оказался лихим и закрученным, как любое из итоговых боевых учебных заданий в Аврорате. С той разницей, что здесь ни Доркас Медоуз, ни Фрэнк Лонгботтом, ни Марлен МакКиннон в своем анимагическом образе не имели права даже на малейшую тень ошибки – за это с них не снимут баллы, но пострадают невинные люди, в баре, на улице, в каком-то неведомом далёке, где находились Андромеда Тонкс с дочерью…
Наверное, им давно нужно было сворачивать представление, в определенный момент начавшее походить на трагикомедию. Актеры, хоть и говорили хорошо поставленными голосами и вызубрили свои роли назубок, упорно отказывались замечать потекший грим и изорванное в клочья великолепье некогда новеньких костюмов. Внезапно освещение в «Сове» показалось Фрэнку слишком ярким – именно тогда разбился стакан напарницы. Лонгботтом, пока еще не понимая, что задумала девушка, сощурился от яркого света, существовавшего только в его воображении, и подался вперед, чтобы проверить, все ли у Доркас в порядке. Капюшон соскользнул с головы, но аврора это не заботило, потому что, проясняя все намерения, рука Доркас нашла его ладонь и недвусмысленно приложила ее к животу. Освещение пришло в норму.
Ты же пила алкоголь. Какой может быть ребенок! Какая, к Моргане-распутнице*, беременность! Мысль не озвучена, конечно, но Фрэнк изрядно удивился, пропустив свою необходимую реплику, держа ладонь там, куда ее направила «Виктория», покуда Элеонора Эйвери проявляла деланное сочувствие. Однако отсутствие реакции вербальной он немедленно компенсировал действиями: встав, бережно придерживая девушку за талию, и, не дожидаясь ответных поступков бармена, к которому обращалась Эйвери, повел Доркас к выходу. В размеренном темпе, ни к чему показывать, что их уход является практически бегством, к тому же охотница за артефактами внезапно оказалась беременной и ей поплохело в спертой атмосфере бара… В нескольких шагах от двери Лонгботтому все же пришлось обернуться к почтенной публике и ядовитому существу, выдававшему себя за человеческую девушку. Найдя глазами сокола-Марлен, готовую последовать за ними, молодой человек наконец бросил небрежно, но веско:
– Благодарю, я сам в состоянии позаботиться о своих жене и ребенке. – «Жена» вырывается непроизвольно. – Вы невероятно заботливы, – скороговоркой продолжает Фрэнк, видя, что до бармена медленно, но верно дошел тонкий намек Элеоноры, и теперь этот типчик направляется прямо за ними, сокращая расстояние до непозволительно близкого. Вид при этом у парня такой, что добрых дел от него не жди, а «помощь»явно будет заключаться в нападении и расчленении. – Мы вынуждены откланяться, Виктории лучше бы прилечь в домашней тишине, – последнее слово подтверждает хлопок двери, почти перед носом Марка, кажется, так своего помощника назвала Эйвери.
На улице у них с Доркас остаются считанные секунды, чтобы сориентироваться и понять: придется для начала нейтрализовать бармена, лишь потом уходить. К счастью, МакКиннон тоже успела покинуть заведение, и сейчас темнота Лютного играет напарникам на руку. Всего несколько шагов от «Полярной Совы» успевает сделать Фрэнк прежде, чем посланец Эйвери ступает на неровную мостовую переулка, но наготове уже заклинание. Точнее, несколько. Фрэнку показалось, что Доркас тоже запускает чем-то в мужчину, но полной уверенности не было.
– Expelliarmus! – Летит почти наугад, потому что аврор не успел толком всмотреться в вышедшего мага, успокаивает мысль, что вряд ли тот безоружен и вообще белый и пушистый одуванчик. Работает в таком месте, как «Полярная Сова», значит, камень за пазухой есть. Следующим непроизвольно стало выкрикнутое «Ictus!»; интересно, делала ли что-то напарница? Несколько вспышек, результат все еще под вопросом, но они, кажется, достигли желаемого, ошеломив Марка хотя бы эффектом неожиданности. Лонгботтом делает знак Доркас: бежим подальше отсюда.
Магия
Expelliarmus – разоружающие чары: выбивают палочку из рук того, на кого направлены.
Ictus – заклинание сильного удара.
*
Вот такое странное ругательство придумал Фрэнк в критической ситуации. Очень воспитанный юноша, надо полагать)
Поделиться1624-03-2014 20:34:16
[AVA]http://s018.radikal.ru/i508/1304/6c/9c1461a0b917.png[/AVA]
Орденец Орденца может уважать и благодарить за многое: рано или поздно все члены помогают друг другу, когда те оказываются в трудной ситуации. Лонгботтомов можно было благодарить за то, что они выручают, не спрашивая часто, есть ли в этой необходимость. Вроде бы только раз в жизни Доркас стала тому свидетельницей, когда дело коснулось Бенджи, но это навсегда отложилось у девушки в память. Алиса и Фрэнк, казалось, обладали… особым чутьем, если это можно так назвать. А вообще, они просто брали и делали. И никогда у Медоуз не возникало сомнений, что на эту пару можно положиться.
Безусловно, Фрэнк, мягко говоря, был удивлен произошедшим, но спрашивать, что это было, он будет у Доркас потом, а она потом будет отвечать ему, что, извини, но другого выхода она не нашла. Сейчас юноша и бровью не повел – хотя, конечно, выражение лица сменилось, но оно скорее выражало беспокойство, чем удивление. Интересно, они бы кастинг, если бы таковой был, в «Глобус» прошли?
Так или иначе, Лонгботтом без слов понял, что весь этот спектакль разыгран только лишь для того, чтобы из Лютного переулка отчалить, - впрочем, понять это было не трудно.
Дори старается не обращать внимания на «гонца» Элеоноры, а сама проверяет мысленно, там ли палочка, где она обычно должна быть, - в чехле на левой руке. И только дверь за ними закрывается, Медоуз бросает – коротко и шепотом – Фрэнку:
- В разные места и по отдельности. Потом найду вас.
Девушка знала, что пояснять ничего не нужно. Аврорам постоянно говорили о том, что в случае опасности лучше потерять одного, чем всех, да и это было логично. Опасность представлял только один Марк, так что если они аппарируют по отдельности в разные локации, то если и пострадает кто-то, то только один из них.
Доркас искренне надеялась, что если это и суждено кому-то, то ей.
Считанные секунды проходят с того момента, как Дори с Фрэнком и Марлен закрыли за собой дверь «Полярной Совы», до того момента, как уже упомянутый «гонец» Эйвери вышел за ними. Но ни для кого не секрет, что раньше гонца, принесшего плохую весть, принято было убивать. Сейчас обычаи изменились, стали менее жестокими, но принцип «лучшая защита – это нападение» остался – Фрэнк не дожидается, пока в них что-то прилетит, он просто применяет обезоруживающее заклинание.
- Eximate! - летит Марку вслед за заклинанием Фрэнка невербальное от Доркас. Вроде как бы и атака, но никто ничего не слышал, а значит, ничего не было. В темноте, тем более, ничего не понятно, - Дори уверена, что даже ее напарник не уверен, что она что-то сделала. Тем лучше. Она же беременная. А вот мужчины не беременеют, поэтому им можно бросить в противника Ictus.
Они уже почти подбежали к повороту из Лютного переулка, как луч заклинания начал освещать их спины. Это могло бы что угодно – Доркас понимала это, и поэтому обычному защитному заклинанию предпочла сильное вербальное Defendo.
Всего пара секунд на аппарацию; девушка убеждается в том, что не касается Фрэнка.
- Первый, давай! – уже не шепотом, уже почти криком. Она не могла бы аппарировать первой. Марлен уже вылетела из Лютного довольно давно, она доберется до нужного ей места назначения, но Дори обязана была проследить, что Лонгботтом не остался здесь. Не кому-то она это обещала, но себе.
«Кристофер» аппарирует, становясь снова Фрэнком Лонгботтомом, и «Виктория» превращается в Доркас Элизабет Медоуз вслед за ним, исчезая с громким хлопком.
***
Успела.
Мы успели.
Ведь если я здесь одна, то и Фрэнк в безопасности, так?
Она не сразу понимает, где она. Просто первое попавшееся, первое всплывшее в памяти безлюдное место. Девушка не особо беспокоиться о чистоте одежды, как и всегда на задании, - садится сначала, а потом ложится на землю в каком-то не густом лесу; почему-то она очень устала. То ли аппарация далась нелегко, то ли непростое защитное забрало много энергии, то ли все вместе.
Закрыть глаза, сделать несколько вдохов и выдохов, прийти в себя. Открыть глаза, подняться с земли, узнать лес по нескольким деревьям. Некоторые имеют необычную форму.
- Иногда кажется, словно люди тихо приходят в леса по ночам и заставляют деревья принимать особую форму.
- Можем положить сюда что-нибудь мягкое – несколько подушек, - и будет лесной диван.
- Ты туда не залезешь, слишком длинный.
- Не длинный, - смеется Бенджи, - а высокий, Дори.
Значит, отсюда до дома Бенджи, до их с Бенджи дома, минут семь ходьбы. Наверное, это место показалось девушке самым безопасным.
***
Ввиду усталости, Доркас оказывается дома не через семь минут, а через 10 – она, конечно, могла бы идти быстрее, но в ее планах два телесных патронуса, поэтому силы беречь было просто необходимо.
Закрыв за собой входную дверь, девушка проходит на кухню, предусмотрительно достает шоколад из шкафчика и, вспомнив один день из ее жизни с Тони, уверенно произносит:
- Expecto Patronum!
Серебристая рысь легко запрыгивает на кухонный стол, шевеля ушами, отчего кисточки на них забавно прыгают, и слушает сообщение, которое нужно передать Фрэнку Лонгботтому, где бы он ни находился сейчас.
Ожидание ответа занимает как раз столько времени, сколько нужно для поглощения половины шоколадки в быстром темпе. С Фрэнком все в порядке, он уже дома – Доркас с облегчением выдыхает, слушая сидящего на спинке стула орла, который сразу же улетает, как только слова сообщения заканчиваются.
И Дори делает еще один взмах палочкой, говорит еще одну формулу, посылая никогда не устающую рысь к Марлен.
Вторая птица с хорошей вестью возвращается к Медоуз, и девушка чувствует себя в разы спокойнее, но в разы уставшее.
Беременна. Какой кошмар. Какие могут быть дети?..
Со второй половинкой плитки шоколада Доркас уходит в ванную, где она, раздевшись, забирается в ванную и сидит там, не выключая воды, ровно до тех пор, пока Бен не приходит за ней, пока он не выключает воду, не берет девушку на руки и не уносит в спальню, захватив полотенце для волос.
Обе стрелки на часах пересекают число 12, и наступает новый день, в котором уже нет алкоголя, нет ненавистной ныне Элеоноры Эйвери и нет грязного Лютного переулка.
And maybe tomorrow is a better day,
I know: tomorrow is a better day.
Magic
Eximate – отбрасывает объект от заклинающего.
Defendo – поглощает летящие в тебя заклинания.
Song
Poets of the fall - Maybe tomorror is a better day
Gratitude
Дорогой Фрэнк, спасибо тебе за прекрасную игру, потрясающее понимание и крутое напарничество! Была счастлива играть с тобой)
Аластор, спасибо, что твой голос всегда у меня в голове. Ты - моя Полярная звезда.
Элеонора, спасибо тебе, что ты такая зараза. Еще встретимся, я уверена )
Отыгрыш завершен
Тема закрыта
Страница: 1
