Ему ничего не снилось — не было ни света в конце тоннеля, ни скитаний по местам былой славы, ни встреч с теми, к чьей смерти руку он приложил, кому дорогу перешел, ни райских садов (вот он бы удивился!), ни адских кипящих котлов. Не было ничего. Просто в какой-то момент Джек вдруг понял, что снова существует.
Если бы Джагсона попросили рассказать, что случилось с ним там, по ту сторону бытия, после того, как он отключился рядом с домом Аластора Грюма, он смог бы только пожать плечами. Он хорошо помнил последние мгновения перед тем, как мир померк, помнил и все случившееся на острове, помнил, что на самом деле этого места никогда не существовало, а вот что было потом... Да и было ли? Ему казалось, что прошло не более нескольких минут — достаточных для того, чтобы переместить его в госпиталь и оказать первую помощь.
Чувства возвращались постепенно. Плотно пахнет лекарственными зельями — Джагсон не удивляется, различив среди прочих бадьян, это сродни головоломке — заставить голову работать ясно и остро, как прежде. Чуть суховато — травами, резковато — накрахмаленными простынями, неуловимо, почти призрачно — Джек даже задумывается, правда это или только кажется — чем-то непривычным для Мунго, прозрачно-сладким, как вечер поздней весной. Ватная тишина давит на уши, но вскоре в ней он различает далекие отзвуки больничной жизни — скрип двери, короткое бряцание чего-то металлического... Боли нет, но дышится немного несвободно — как будто тугая повязка лежит на груди, левое плечо пульсирует. Шея немного затекла, но в остальном чувствовать под затылком мягкую подушку вполне приятно. Тонкое одеяло ненавязчиво окутывает теплом. Он шевелит пальцами на ногах, на руках. Кровь быстрее бежит по телу. Джек улыбается, наслаждаясь.
Шорох. Рядом совсем. Джагсон резко открывает глаза, но взгляд удается сфокусировать не сразу.
Девушка. Он несколько секунд разглядывает ее в тусклом свете ночника — лимонно-желтый халат, светлые волосы, лицо... Стойте-стойте, где-то он уже видел это лицо. И точно не в больнице святого Мунго.
Джагсон щурится.
«Я знаю тебя. Я видел тебя. Ты... точно. Это была ты. В тот день в Министерстве».
Его губы медленно растягиваются в новой улыбке, прежде чем по палате шелестит негромкий хриплый смех.
— Надеюсь, ты мне не снишься. Иначе одной исполненной мечтой в этом мире станет меньше. В Мунго давно должны были понять, что на выздоровление лучшим образом влияют не зелья, а хорошенькие девушки. Давай, садись поближе, раз уж пришла, скучно не будет, я обещаю, — Джек непринужденно похлопывает ладонью по кровати.
Голос плохо подчиняется ему. Усмешка кривит его губы, прежде чем через мгновение он хрипло добавляет:
— Рита.
«Чего ты от меня хочешь сегодня?».
[audio]http://pleer.com/tracks/46908468eCw[/audio][STA]big bad wolf[/STA][SGN][/SGN][AVA]http://funkyimg.com/i/28X9i.png[/AVA]

Отредактировано Jack Jugson TC (28-12-2015 01:11:36)

Разочарованием дня для Джека становятся привязанные к кровати руки. И нет, не угадали, вовсе не потому, что это резко ограничивает возможное взаимодействие с Ритой. Слишком уж он залежался на одном месте, да и вообще не привык зализывать раны в кровати — скорее подняться на ноги всегда было если не собственным пожеланием, то необходимостью. Пока что невозможность размяться еще не жжет и не сводит его с ума, но он знает, рано или поздно эта минута придет, и от принудительного постельного режима захочется выть, хотя стоило бы наслаждаться.

Ему это нравится. Нет, конечно, не то, что ночная гостья может сделать ему больно, Джагсон не питает слабости к доминанткам. Гораздо охотнее он сам бы заломил блондиночке руки, аккуратно, чтобы не причинить боли, но твердо, чтобы на мгновение она запуталась, поверила — он не играет. Участившееся от опасности дыхание стало бы музыкой, расширившиеся зрачки — самым прекрасным зрелищем.

Невольно образ выходит ярким, и его приходится гнать, не ко времени подоспел. Джек отводит на время взгляд, смотрит, как мажет по потолку какой-то светлый луч — осколок маггловского мира. Придется довольствоваться меньшим: он беспомощен и слаб вроде как, а все равно может ее задеть. Джагсон чувствует ее недовольство — вон какими ледяными кусками колет слова — и это только больше его заводит.

«Не будь так упряма, тебе понравится», — мог бы сказать он, но разнообразия ради предпочитает смолчать и выслушать. Может быть, есть смысл попридержать словесных коней и потратить время, не испытывая ее терпение на прочность? Зачем-то ведь Рита пробралась сюда среди ночи — «интересно, кстати, как?» — и это надо использовать.

«Что? — он смотрит на нее с действительно искренним удивлением. — Ты это… серьезно вообще? За правдой? Ты рехнулась, Рита?»
Джек с трудом сдерживает разбирающий его смех.
«Ну, и что же ты хочешь услышать?»
Правда — слово слишком туманное, слишком расплывчатое, слишком неясное, чтобы понять, что она хочет от него услышать и захочет ли он после этого с ней говорить.
«И что можешь предложить взамен?»
Ее «кое-что» многозначительно виснет в воздухе. Если Рита рассчитывала, что он вцепится в ее слова, как собака в желанную кость, она ошибалась. Ему и впрямь интересно, что могло случиться с дементорами и Азкабаном, пока он был спящим красавцем — «кстати, как долго?» — но показать ей, что новость может иметь для него значение… Нет уж.

— И что же? Дай-ка подумать… — Джек упирается взглядом в потолок — ему только подбородок не хватает почесать для полноты картины. — Они перешли на ромашки и пони? Дали под зад аврорам и Министерству? Свалили к чертям из этой дыры? Открыли новый филиал, как я и предсказывал? Или… Мерлин, неужели выиграли чемпионат мира по квиддичу?! Который сегодня день? А то боюсь, что пропустил матч…[STA]big bad wolf[/STA][SGN][/SGN][AVA]http://funkyimg.com/i/28X9i.png[/AVA]

А вот это ему уже нравится меньше.
Когда блондинка направила на него палочку, сердце Джека искренне пропустило удар. Какой-то частью сознания он прекрасно понимал, что Рита Скитер не причинит ему вреда. Непоправимого, по крайней мере. Он ведь нужен ей живым. Более того — способным говорить и думать.
В жизни Джагсона было столько дуэлей, что он уже и позабыл, как это — по-настоящему бояться людей с палочками в руках. Но, с другой стороны, усмехаясь им в лицо, он никогда не был безоружным; он сжимал древко палочки, и она была продолжением его собственной руки. Он скалился, готовый пуститься в захватывающую пляску, приемами и уловками которой владел куда лучше многих. Джек Джагсон всегда был уверен в своей победе хотя бы потому, что стоит признать свое поражение, и ты уже проиграл, даже не начав первого тура.
Но то, что происходило в больничной палате, не было привычным диким танцем — это был выстрел в упор. Без шансов. Не удивительно, что мерзкое чувство собственной беспомощности на краткий миг захлестнуло его с головой.
«Я достану тебя, где угодно, если...».
Джек не успевает закончить — сон опускается на него так же безжалостно, как черный мешок на голову будущему утопленнику, а темные волны забытья быстро увлекают тело на самое дно. Белокурая русалка поет ему свои песни о людях, попавших в странное и трудное положение, и просит его, пришельца с земли, где все это случилось, рассказать, правду ли доносят до ее царства водные течения. Но этот сон, когда приходит время, растворяется, как морская пена, легко и мгновенно, не оставив ни следа, ни послевкусия.
Все произошло так быстро, Джеку кажется, что секундная стрелка не могла, не должна была успеть сдвинуться с места с тех пор, как Рита его усыпила. Он неторопливо оглядывает палату, дожидаясь, пока глаза привыкнут к слабому свету, а в голову вернется ясность. Он ловит взглядом стройную женскую фигуру в халате колдомедика, различает светлые волосы, обрамляющие спрятавшееся в тени лицо.
Прежде чем заговорить, Джагсон молча разглядывает ее некоторое время, словно размышляет.
— Сегодня что, День сурка? — насмешливо спрашивает он. — Сейчас ты скажешь, что пришла за правдой, потом — о Малфоях, Эйвери, Руквуде... кто там был еще?.. Блэк, кажется? В общем, всех их угораздило, did I get your drift? — оковы обрывают его жест на половине движения, так и не дав поднять руку. — Да чтоб тебя. Надеюсь, ты не воспользовалась моей беспомощностью для воплощения своих фантазий, — не то страдальчески, не то обеспокоенно вздыхает Джагсон, закатив глаза к потолку. — Слушай, к разговорам обычно полагается закуска, но если еды у тебя нет, то на стакан воды я тоже согласен. Знаешь ли, правда может и хороша, но горло от нее сохнет не меньше, чем от лжи.[STA]big bad wolf[/STA][SGN][/SGN][AVA]http://funkyimg.com/i/28X9i.png[/AVA]

Отредактировано Jack Jugson (20-03-2016 22:18:27)

Рита заговорила, а Джек картинно закатил глаза и усмехнулся — скорее по привычке, чем в самом деле демонстрируя сомнение в ее словах. Доля правды в них была, от этого не убежать. Вот только Люциус Малфой, Августус Руквуд и так называемая крысня не были всем. Оставался, например, Теодор Нотт, у которого своих людей в Министерстве не меньше, чем у первых двух. Джек не знал этого наверняка ни об одном из Пожирателей в Министерстве, но справедливо догадывался, что над нужными арестами и освобождениями работал слаженный механизм, а не только воля нескольких людей.
Джек следил за стаканом, не пытаясь до него дотянуться, и в сердце своем не слишком рассчитывал на Нотта, хотя и самоуверенной маской не расставался. Как быстро заместитель министра узнает, что Аврорат облажался и позволил Джеку Джагсону отправиться не в Азкабан, а на больничную койку? И главное, какая чаша перевесит, что выгоднее: использовать эту возможность и вернуть Темному Лорду слугу или оставить все как есть? Судить за Нотта Джек не решился бы.
— Дурочка.
Он перевел на девушку насмешливо-удивленный взгляд, и в нем читалось не то «Да что ты знаешь о безнадежности?», не то «Что за дичь ты несешь, женщина?». Пять лет — не пожизненное. Контрабанда — не убийство с особой жестокостью. Серые неприветливые стены заберут у него эти годы впустую — от этого зубы сводило с тоски. Но этим жизнь не кончается, и, ей-Мерлин, назвать это «ситуация безнадежна настолько»...
Не сдержавшись, он засмеялся, и вышло-то совсем не зло, только недолго, потому что в следующее мгновение содержимое стакана тонкой струйкой стекло ему на лицо. Достаточно, чтобы и в рот попало, и по «усам» потекло.
«Snarky bitch», — думал Джагсон и пил водичку (не упускать же возможность!), если этот процесс можно было назвать питьем, но закашлялся раньше, чем стакан опустел. Струйки воды стекали по подбородку и шее, и забирались ниже — к лопаткам, под пижаму.
— Забавная логика, — прищурился он, обретя способность говорить, и закашлялся снова. — Боишься убить страждущего стаканом воды, а утопить — всегда пожалуйста. Кто же тогда расскажет тебе драгоценную правду? А впрочем... Если ты так много знаешь о моем круге, красавица, может, сама расскажешь мне, во что же так «угораздило», — передразнил он Риту, — Малфоев и Руквуда? Они с такими, как я не путаются.
Джек дернулся, желая просто и непринужденно подняться на локте, но оковы тут же отбросили его на койку снова. Он поморщился и выругался себе под нос. Поерзал, устраиваясь поудобнее и покачал головой:
— Рита-Рита... Зуб даю, наши милые дежурные не оценят мокрой подушки. Мы слишком давно знакомы, чтобы это можно было принять за слезы раскаяния или тоски.
Он притворно вздохнул, прикрыл глаза и в следующее мгновение скользнул по ней уже другим взглядом, от белокурой головы вниз, едва зацепившись за колени и тут же вернувшись к лицу, — по-новому деловито, по-прежнему беззастенчиво.
— Почему я должен принять твое предложение всерьез? Что ты можешь предложить мне? Сказочки о дементорах и Азкабане меня интересуют мало, мне с ними нары не делить, — если, конечно, правила не изменились, и тварям вместо одного уровня и суточного обхода на остальных не отдали весь Азкабан. Это было бы полнейшим дерьмом. Сердце тревожно и больно кольнуло, но Джек отмахнулся — быть такого не может.
— Но если у тебя есть карта потайных выходов оттуда, то это, само собой, меняет дело, — его хриплый голос снова насмешлив: Джагсон не верит в обоюдную выгоду сделки. И все же после короткой паузы продолжает не то с деланной, не то с правдивой серьезностью: — Ты пришла сюда незамеченной, тебя не беспокоят авроры, значит, можешь и беспрепятственно выйти. Ты поможешь сделать мне то же самое, взамен я расскажу, что знаю, и обещаю, что не прикоснусь к тебе, когда мои руки окажутся свободны.
Пауза. Взгляд, скользнувший вдоль шеи, спрятавшейся в тени светлых волос и лимонного воротничка. С трудом сдерживаемый смех и слова, прозвучавшие на тон тише.
— Если сама не попросишь об обратном.[STA]big bad wolf[/STA][SGN][/SGN][AVA]http://funkyimg.com/i/28X9i.png[/AVA]