Когда Альбус Дамблдор вошел в комнату собрания, все были в сборе. От внимания орденцев не могло укрыться особенно строгое, почти суровое выражение его лица. Казалось, что новость, которую директор хочет сообщить, весит слишком много даже для его опыта и выдержки. Все поднялись, приветствуя главу Ордена, и молча опустились на свои места. Дамблдор остался стоять, опираясь кончиками пальцев о край стола.
- Прежде чем начать говорить, я хочу напомнить вам, - голос директора был негромким, но до странности пронзительным, - что Орден Феникса - не филиал Аврората. Я говорил об этом каждому, кто выражал желание присоединиться к нему, и каждый из вас согласился и принял на себя ответственность этого решения. Поэтому я очень прошу тех, - он обвел глазами слушателей, - кто к настоящему моменту считает иначе, подняться и покинуть это место. Также я прошу всех вас найти в себе силы хранить молчание независимо от того, что вы услышите и какие чувства будут вас обуревать. Тех, - Альбус приподнял руку, словно собираясь указать ею на кого-то, - кто не может поручиться за свою выдержку, я опять же попрошу выйти сейчас или молчать до окончания моего рассказа.
Директор помолчал полминуты, давая возможность собравшимся оценить свои силы и принять решение. Все остались на своих местах. Дамблдор чуть заметно кивнул и выпрямился.
- Итак, долгое время я искал ответ на вопрос: почему Волдеморт, зная поименно всех членов Ордена, не отправил к порогу каждого из них отряд карателей? Почему через неделю после объявления ультиматума в Министерстве в Британии продолжала сохраняться хорошая погода и ничего похожего на террор дементоров не было замечено?
Альбус сделал несколько шагов к графину и налил себе стакан воды.
- "Обман" могли бы сказать вы. "Он просто пошел ва-банк и решил взять власть без битвы, уповая лишь на страх людей перед мерзостью дементоров". И я бы согласился - почему нет? Однако это не объясняло его бездействия в отношении организации.
Дамблдор чуть помолчал - слова, которые следовало произнести, неумолимо приближались.
- Все оказалось куда более жизненно. Порой, одни умирают для того, чтобы могли жить другие. Профессор Гораций Слагхорн мертв.
Невидимый взору вдох изумления и скорби пронесся в воздухе. Орденцы старались сдержать восклицания, как могли: кто-то прижал руку ко рту, кто-то спрятал лицо в ладони.
Но как? - спрашивали директора их глаза.
- Профессор был человеком огромных талантов, которые Волдеморт жаждал обернуть в свою пользу. Гораций знал, что за ним идет охота и принимал самые разные предосторожности, чтобы избежать плена. Однако, он был очень хорошим другом, слишком хорошим.
Глаза за очками-половинками яростно блеснули проступившими слезами, но мгновение - и огонь пригашен, Альбус продолжает рассказ.
- В то время Волдеморт обосновался в поместье Селвинов. Едва ли вас удивит факт причастности этого высокого рода к службе Темному Лорду. Итак, Грегори Селвин принудил свою жену написать Горацию письмо. Та ожидала ребенка и не могла оказать ему сопротивление - Гораций, в самом деле, был ее близким другом, но материнский инстинкт оказался сильнее. Получив исполненное тревоги и мольбы письмо миссис Селвин, профессор Слагхорн отправился поддержать ее. Ловушка захлопнулась.
Молли Уизли покачала головой, не отрывая от лица ладоней. Доркас, опустив голову, искоса взглянула на Аластора. Тот медленно закрыл и открыл глаза, глядя прямо перед собой.
- Предложение, от которого сложно отказаться, было сделано. И Гораций согласился. Так получилось, что мне точно известны его мотивы: профессор был сильным окклюментом и надеялся использовать однажды это против ненавистного ему господина. Кроме того, он беспокоился за жизнь и здоровье Клеменс. Да, он простил ей ее поступок, и до последнего дня старался заботиться о ее физическом и психическом здоровье. И все-таки...
Директор тяжело оперся ладонями о стол.
- И все-таки так не могло продолжаться вечно. Случай предоставился. Сейчас я хочу представить вам человека, о котором я не буду говорить "однажды он поможет нам". Благодаря ему и профессору Слагхорну никто из вас не пострадал. Благодаря тому, что оба они рискнули всем, что у них было, вся Британия получила месяц спокойствия и смогла еще лучше подготовиться к возможной атаке дементоров.
Взгляды орденцев поднялись к директору - вопросительные, ожидающие.
- Итак, Волдеморт поручил профессору Слагхорну приготовить зелье на основе редчайшей, драгоценной воды с сильными животворящими свойствами. И приставил к нему наблюдателя, который казался ему человеком достаточно дурным и полным ненависти, чтобы справиться с этой задачей. Несмотря на острый ум и исключительный магический дар, Волдеморт до крайности нечувствителен к проявлениям света в людях. И эта слепота с ним уже достаточно давно. Тот наблюдатель так же, как и Гораций, ожидал своего часа. Сожалея о принятой когда-то темной метке, однажды он решил использовать ее на благо тех, кто ему дорог. Он внушил Горацию, что это, возможно, их единственный шанс причинить Волдеморту серьезный вред и избавиться от его власти. Как и профессор Слагхорн, этот человек - талантливый окклюмент. И он был готов пойти до конца, чтобы искупить свою вину за сделанный однажды неверный выбор.
Альбус сделал глоток воды и отодвинул стакан от себя в сторону.
- Он знал, что именно на нем испытают приготовленное профессором зелье. И, зная это, принимал в течение нескольких дней антидот, который замедляет его действие. Профессор Слагхорн готовил для Волдеморта летаргическое зелье. При самом лучшем раскладе Темный Лорд должен был заснуть навсегда. И помощник Горация, увы, тоже.
В наступившей тишине был слышен каждый вдох и выдох, каждое едва заметное движение, и, казалось, даже сам воздух чуть дрожал, прокаленный вниманием слушателей.
- Действия зелья хватило на месяц. Тот самый месяц, в который мы жили и даже не подозревали, как близко было несчастье.
- Волдеморт убил его? - вырвалось у Молли горестное.
Дамблдор покачал головой.
- Нет. Профессор не стал дожидаться его появления, пыток и всего того, что было призвано сломить его волю окончательно и заставить стать марионеткой в руках убийцы. Он принял яд, приготовленный из кофе, который ему приносили время от времени по утрам. Он ушел добровольно и сделал это ради нас. Он знал, что не сможет вынести мучений и впредь не посмеет ослушаться Темного Лорда. Прошу, почтите его память сейчас.
Орденцы все, как один, встали - на лицах многих горел гнев, некоторые были печальны, а Молли Уизли даже не пыталась скрыть своих слез.
- Спасибо, профессор...
- Мистер Слагхорн, спасибо вам...
- Покойтесь с миром, профессор, спасибо...
Тихо произносили орденцы последнюю благодарность своему старому наставнику, который, хотя и не был от природы отважным человеком, но смог превозмочь в последние дни жизни сковывающий его страх.
Когда все слова были сказаны и затихли звуки плача, Альбус направился к двери и открыл ее, приглашая войти человека, стоявшего все это время за ней. Тот поравнялся с директором и встал, обхватив левой рукой запястье правой. Его лицо казалось непроницаемым, и все же этот простой жест выдавал внутреннее напряжение. Темные глаза смотрели внимательно и прямо.
- Я хочу представить вам человека, который рискуя жизнью, прикрывал Горация и который выпил летаргическое зелье, чтобы мир мог избавиться от власти Волдеморта. Он был и остается Пожирателем смерти, на его руке - темная метка. Он сумел внушить Темному Лорду, что не был участником заговора, а сам стал жертвой обмана Горация. Он выдержал все последующие пытки и ментальный натиск своего господина, убеждая того в своей верности. Он готов и дальше рисковать собой, поставляя нам информацию о планах Волдеморта и его слуг. Некоторые, вероятно, знают, но все же я представлю его вам - Северус Снейп, работник лаборатории зельеваров.
Молодой человек чуть склонил голову, но тут же распрямился.
- Теперь я благодарю вас за ваше мужественное внимание и прошу принять мистера Снейпа в ряды Ордена или высказать обоснованные возражения.

[AVA]http://s7.uploads.ru/vnMBr.jpg[/AVA]

Отредактировано Game Master (28-08-2015 23:10:40)

Война стояла у порога ещё весной. Теперь пришла осень, и война ломилась в окна, в двери их домов. Лили по мере сил навещала отца, и сообщение от Ордена застало её на кухне родительского дома за третьей чашкой чая. Пришлось быстро попрощаться, сославшись на позднее время и неотложные дела рано утром.
Трансгрессировав как можно ближе к замку, она, прежде всего, огляделась. Далеко позади горели мирные огоньки Хогсмида, а впереди высился старый добрый Хогвартс, светлые окна в громадинах башен глядели на дорогу строго и грозно, предостерегая непрошенных гостей. Взявшие меч, мечом погибнут. Невольно возвращаясь и возвращаясь мыслями к замку, Лили подумала, что если существует место, способное выстоять против всех нападений, то это Хогвартс. Скорее каменные горгульи оживут, чем сюда ступит нога Волдеморта.
Орден был в сборе, Лили подоспела как раз вовремя. Не слишком рассыпаясь в любезностях, она поздоровалась со всеми и заняла своё место за столом. Тяжёлое напряжение, повисшее в комнате, не располагало к тёплым, дружеским приветствиям: все были взволнованы неожиданным собранием и ждали Дамблдора. Взгляд зелёных глаз скользил по лицам присутствующих: Джеймс, Лин, Римус, Мэри, Гестия, Марлен, Молли, Аластор…  Слава Мерлину, все живы и здоровы.
Когда профессор Дамблдор вошёл в комнату, все разговоры прервались на полуслове. Лицо у него было необыкновенно строгое, и речь свою он начал серьёзно и почти сурово.
–  …кто не может поручиться за свою выдержку, я опять же прошу выйти сейчас или молчать до окончания моего рассказа. – Лили бессознательно выпрямилась и чуть подалась вперёд. Тема разговора обещала быть не из лёгких. За свою выдержку она поручиться могла, в свете последних событий, едва ли теперь её могло что-то вывести из себя.
– Порой, одни умирают для того, чтобы могли жить другие. Профессор Гораций Слагхорн мёртв.
Лили сжала руки так, что побелели костяшки пальцев, она чувствовала, как слёзы подкатывают к глазам, и усилием воли остановила их ещё в горле. Тихий вздох вырвался из груди. Не время плакать, нельзя. Не отрываясь, она смотрела на Дамблдора, только глаза её стали шире и как будто глубже, а в мыслях так и вставало улыбающееся лицо старого доброго профессора зельеварения, пока директор рассказывал о его смерти.
Но вот Дамблдор сообщил о некоем таинственном герое, подарившем им самое дорогое – месяц спокойствия. Орден в сборе, значит это человек со стороны. Лили невольно восхитилась, она не могла знать, о ком идёт речь. Скорее всего, они даже не были знакомы с ним, но чувство любви, уважения и благодарности к совершенно чужому человеку  уже загорелось внутри неё.
Заскрипели стулья, все поднялись почтить память Горация Слагхорна. Неожиданно и жутко было говорить сейчас последнее прости. Сознание не принимало происходящего, отказывалось человека, о котором всегда упоминали в настоящем времени, за секунду навек переместить в прошедшее. Нужно было сказать хоть что-то.
– Спасибо, – только и всего, адресованное наполовину неизвестному, рискнувшему жизнью. 
Когда все сели на места, Дамблдор продолжил свою речь, и оказалось, к концу он приберёг самое интересное. Пожиратель. Плотно сжала губы. Вытянулась, как струна. Дамблдор пустил в Хогвартс слугу Волдеморта, Дамблдор доверился Пожирателю смерти!.. Как ты сама, и не раз. Девочка-гриффиндорка в ней отчаянно протестовала, но Лили продолжала сидеть молча. Северус Снейп. Внутри что-то оборвалось.
Вероятно, всё это могло ей послышаться, присниться, но нет… вот он, стоит перед ней, совершенно реальный, бледный и уставший, и все вокруг совершенно реальны, и это точно не сон. Выглядел он неважно. Казалось, что Северус стал старше за этот месяц, и в неясном свете свечей нельзя было понять, то ли чёрные круги пролегли у него под глазами, то ли просто тени так падают на лицо. Пытаясь поймать взгляд Северуса, Лили вглядывалась в него, словно не видела этого человека уже много лет. А может, так оно и было на самом деле. Сколько всего она передумала с их последней встречи, и до сих пор не знала, как к нему относится.
Понять, что заставило Северуса принять метку, Лили не сможет никогда. Кто виноват в том, что школьные обиды привели к таким последствиям? Ни Джеймс с друзьями, ни она сама здесь совершенно не причём. Что же, весь мир сговорился, чтобы толкнуть его в пропасть? Вину, прежде всего, нужно искать в себе, а не в других. Вот именно, в себе, Лили, – тихонько уколол внутренний голос, но гриффиндорка тут же отмахнулась.
– Профессор, я считаю, что это слишком большой риск, – произносит Гестия, и нельзя не согласиться с ней. Принять в свои ряды Пожирателя смерти. Что, если Волдеморт однажды сумеет влезть к нему в голову? Что делать, если не хватит его сил?
– Действительно, мы сильно рискуем. А разве меньше риска – действовать вслепую?
Лили внимательно слушала Гестию, которая обладала опытом аврора и мудростью уже взрослого человека. У Лили не было ни того, ни другого, только смелость и молодость.
– Мы можем принять помощь мистера Снейпа при условии, что он не будет знать об Ордене больше необходимого для выполнения того или иного задания. – В ответ только утвердительный кивок, больше нужного рассказывать и бесполезно, и опасно. Гестия ясно выразила своё мнение, теперь время остальным высказать своё.
Лили молчала, голос, который раньше кричал, что Снейп однажды уже её доверие предал, поутих и тихонько возражал: Ты сама тогда даже не поняла, что с ним творится. Не помогла. Ничего не заметила. Тяжело признаться, что однажды ошиблась. Особенно, если это рушит представления, которые выстраивала годами. Лили ведь желала только добра, может она и правда «монстр», «девочка с двойными стандартами», но у неё не чёрствое сердце. Пришло время сделать выбор, слов на ветер она не бросала.
– Учитывая всё, что было сейчас рассказано…
Нелегко ей далось это решение.
– Я считаю, мы можем довериться Северусу Снейпу.
Школьные принципы больше не работали, как показала практика, они слишком далеки от реальности. Пожиратели - плохие, авроры - хорошие... всё оказалось гораздо сложнее.
Нет, это не аванс, Северус. И не попытка загладить обиды. Я действительно считаю, что тебе можно доверять.
[audio]http://pleer.com/tracks/13259649k1mS[/audio]
[AVA]http://sh.uploads.ru/TdWAH.png[/AVA]
[NIC]Lily Evans[/NIC]

Отредактировано Lily Evans (05-12-2015 15:25:15)

[audio]http://pleer.com/tracks/5262199ukmf[/audio]
Если взобраться на площадку за часовым механизмом, то Часовая башня Хогвартса становится превосходным местом для патруля, некоторой идеальной смотровой площадкой, с которой видно не только двор Часовой башни, но и деревянный мост, ведущий к каменному кругу. Это не было заданием, не входило в обязанности и уж точно не являлось приказом – Доркас просто полюбила это место с самого первого дня в Хогвартсе, и каждый раз, возвращаясь с дежурства, она забиралась сюда, чтобы успокоиться, подумать и – даже – расслабиться. Шестеренки и маятник символизировали порядок – по крайней мере, лично для нее, - поэтому девочка-перфекционистка со склонностью к критике и самокритике посчитала Часовую башню идеальным местом со 2 сентября 1967 года. Однако сегодня Дори не покидало какое-то странное чувство, похожее на ожидание накрывающей с головой волны, - а ты стоишь к ней спиной и не можешь обернуться.

Нэвус, конечно же, знал, где искать свою птицу, а еще он знал, что Додо, погруженная в свои мысли, без сомнений забудет поесть. Девушка выбралась со своей смотровой площадки - и вовремя, потому что только она это сделала, как Дак окликнул ее, отправив в ее сторону мандарин.

— Вот, как начинают кормить принцесс, стоит им сменить платье на военную униформу, - смеется Доркас. – И почему эльфы еще пускают тебя на кухню? Ты рассказываешь им, что я снова «набираю вес»?

Огоньки пляшут в дронтовых глазах, когда Дори видит Дака; несмотря ни на что, каждая встреча, каждый час и день, когда она видит его, стали теперь для нее даже большей драгоценностью, чем были раньше, и если теперь у девушки спросить, счастлива ли она, то можно даже не услышать ответа, - разве не видно? Она обнимает его и целует в скулу – и с любовью, и с благодарностью одновременно; Доркас почти научилась не забывать есть за время работы в Аврорате, но с того времени, как половину из них оставили в Хогвартсе, этот навык стал теряться.

— Спасибо, mon chevalier favori. В том числе за то, что не кинул в меня тарелкой с пирогом, например, - Додо снова смеется и не дает Даку отреагировать на ее ироничное веселье с помощью верного помощника – нежного поцелуя в губы – к ужасу семи- и шестикурсниц, стайками бегающих за новым преподавателем Истории Магии.

Они как раз дошли до третьего этажа, как в карманах их мантий начала нагреваться монетка Ордена – то, что собрание состоится через несколько минут в кабинете Альбуса Дамблдора, уже не вызывало удивления ни у кого из Ордена Феникса. Доркас бы не сказала, что экстренные собрания вызывают у нее радость, конечно же нет, но каждое собрание – это возможность увидеть снова еще одного родного ей человека, поэтому, несмотря на ощущение волны за спиной, Медоуз легко улыбнулась уголками губ.

В кабинете директора самого Альбуса Дамблдора еще нет, зато есть почти все члены Ордена. Практически со всеми Доркас здоровается кивком головы и едва заметной улыбкой; Бенджи она, однако, приветствует только лишь взглядом, с Тедом по-дружески обнимается, спрашивая, как поживают ее любимые Андромеда с Дорой, Эммилин, находящаяся в окружении оставшихся Мародеров, Лили и Марлен, Дори посылает теплую и нежную улыбку и бесшумно шевелит губами «привет». Интересуется делами Гестии, салютует Фабиану с  тем же уровнем доброго сарказма, с которым он смотрит на вошедших в кабинет птиц. И замирает, видя Аластора Грюма.

Рядом с ним  два свободных стула, и этот факт вызывает в Доркас не радость, как могло бы быть раньше, а настоящую нежность, которую могут испытывать дети к своим отцам, когда те благословляют их союз с теми, кого они любят. Правда, Аластор не получает ни крепких объятий, ни семейного поцелуя – Дори не из тех, кто любит выставлять все напоказ. Она просто улыбается ему, а когда оказывается рядом, кладет свою ладонь ему на плечо и ничего не говорит. Зачем говорить ему «привет», зачем говорить «я соскучилась», зачем говорить «я так рада тебя видеть», если в ее улыбке и жесте – все это и даже больше? Птица Додо ожидает начало собрания, сидя между двумя самыми родными и дорогими ей мужчинами во всем мире – из живых.

∞

[audio]http://pleer.com/tracks/56852010ugA[/audio]
Новость о гибели Горация Слагхорна не прошла мимо ни для кого из присутствующих – все знали профессора, и для всех было немалым потрясением все то, что рассказал им Альбус. Доркас склонила голову и  искоса посмотрела на Аластора – Дак не удивится тому, что девушка может прошептать молитву за упокой, а вот реакция Грюма может быть непредсказуемой.

Dear Lord…

Дамблдор продолжал. Он говорил о человеке, важность которого нельзя было не осознать, и Дори все никак не могла понять, о ком вообще могла идти речь. Она понимала, что вот, еще немного, вот, сейчас, сейчас он появится здесь, перед ними; принятая Метка? Сожаления? – Доркас невольно посмотрела на Питера, но тот, как и все остальные, не имел ни малейшего понятия, о ком идет речь. Каково же было удивление Доркас, когда…

[audio]http://pleer.com/tracks/4746773JmPT[/audio]
Северус Снейп.

Она просто смотрела на него. Во взгляде Доркас Медоуз не было ни осуждения, ни непонимания, ни злости. Девушка просто смотрела на него – пристально смотрела широко распахнутыми абсолютно синими глазами и надеялась, что он увидит, что она смотрит на него. Внимательно, изучающе – да, но при этом совершенно открыто. Выражение ее лица не изменилось, когда их взгляды встретились; Доркас продолжала смотреть, «говоряще» смотреть, и лишь надеялась, что Северус Снейп умеет слышать глазами.

Говорили многие. Говорила действительно мудрая Гестия, которая уже успела проанализировать если не все, то многое; говорила Лили, другие члены Ордена, и мнения у всех расходились; говорил Джеймс Поттер – и тут Доркас не выдержала, прервав свой зрительный контакт.

— Ой, успокойся и сядь, ради Бога, и прекрати устраивать здесь детский сад! - в ней внезапно начинает набирать высоту волна, которая сейчас превратится в цунами. — Сядь. Пока я еще прошу. Ты серьезно, Поттер? Нельзя доверять? Хорошо же ты ценишь мою жизнь, если считаешь, что ему нельзя доверять, - Дори резко отворачивается от Джеймса, не скрывая своего раздражения и даже некого отвращения – не к нему самому, но к его детской и все еще неразумной голове, - она снова смотрит на Северуса. — Здравствуй.

Простое приветствие, светлое и искреннее, - Аластор уже должно быть готовить сто миллионов разных заклинаний и ругательств, но не успевает претворить их в жизнь, Дори продолжает.

— Пока мы будем стоять спина к спине с детьми, которые продолжают судить о чистоте сердец по подкладу школьной мантии, мы не преуспеем до конца. Давно пора усечь, Джеймс, - Медоуз переводит взгляд обратно на Поттера, - что предателя можно найти и на Гриффиндоре, забыл? Этот человек спас мне жизнь. Меня бы с вами не было с июля, если бы мне не посчастливилось встретить его на своем пути.

Доркас поворачивается корпусом к Аластору, который смотрит на нее так, словно хочет ударить чем-то тяжелым.

— Сейчас я буду говорить с тобой и только с тобой. Из всех, кто здесь находится, я клянусь тебе, в данную минуту для меня наиболее важно, что думаешь ты. Мне важно, чтобы меня услышал ты. Чтобы меня понял ты, Аластор, потому что если ты это сможешь, значит, это под силу всем. Я говорила тебе, что произошло, когда нас отправили на задание с Поттером; говорила, что он спас мне жизнь, что он помог мне в Исследовательском Центре, что я живу благодаря ему. Чушь это все – я не буду умалять того, что сделал Джеймс Поттер, но знай правду до конца: он бы ничего не сделал, если бы не Северус Снейп. И не было бы никакого острова. Я не знаю, что бы делал Поттер, не окажись в Центре именно этого человека, но спасти мне жизнь ему бы точно не удалось. Тот, кто помог всем совсем недавно, помог лично мне еще раньше. Аластор, подумай, - он помог мне выжить, - Доркас вздохнула. — Это он понял, что со мной происходит, объяснил Джеймсу, что надо делать, и вернул меня сюда, в тот небезопасный мир, в котором ты бы не хотел, чтобы я находилась, но послушай… Я ведь здесь. И можно сказать, что… «он не знал, что мы – Орден, что мы против Волдеморта» - да брось, он прекрасно знал, чем занимается Аврорат, даже если допустить, что у него не было даже предположений насчет Ордена Феникса. Вот только он мог сказать, допустим, что не знает, что происходит со мной. Или, например, что я уже труп, и спасать меня бесполезно. Или он мог вообще выгнать Поттера, вспомнив, что «в школьные годы…». Поэтому прежде чем бросать в меня чем-нибудь, что непременно оставит на мне синяки и ссадины, подумай – почему Пожиратель Смерти спас мне жизнь? Можно предать две стороны, верно? И если человек предает темную сторону, неужели он не поступает правильно?.. Если бы я только думала, мой милый Аластор, мой родной человек, если бы я только думала, не слушая сердце, я бы никогда не смогла делать то, что я делаю. Я бы не выиграла ни одно сражение, не замечала бы ничего подозрительно и была бы простым солдатом. Но просто ли солдат я – лично для тебя и вообще для всех? Десять, - шепотом начинает Додо. — Десять... Семьдесят пять…

Дори смотрит пристально на Аластора пару секунд и поворачивается к Северусу и Альбусу.

— Я очень рада тебя видеть, и я очень рада, что дорога была светла *– не могло быть иначе, если ты здесь, - она помолчала. — Профессор, я готова доверять этому человеку и – более того – могу поручиться за него.

[AVA]http://sh.uploads.ru/joOZ4.png[/AVA]

Отредактировано Dorcas Meadowes (17-12-2015 23:46:35)

Dimmi perché quando penso, penso solo a te?
Dimmi perché quando vedo, vedo solo te?
Dimmi perché quando credo, credo solo in te grande amore?

[audio]http://pleer.com/tracks/13274058BKYK[/audio]

Северус стоит прямо под испытующими его взглядами, некоторые из которых откровенно враждебны. Северус не опускает взгляда, но и не обводит им людей, сидящих за длинным столом. Только лишь когда кто-то начинает говорить, юноша чуть оборачивает к нему лицо и слушает - внимательно, спокойно и будто бы бесстрастно. Но кто бы знал, насколько Голгофа для него происходящее здесь. Для того, кто привык находиться в тени, потому что так безопаснее. Для того, кто считал себя не наделенным даром нравиться просто так, а значит по умолчанию собирающий неприязненные мысли о себе. Он всегда был недостаточно хорош для них всех. И даже хорошо, что однажды нашелся весомый повод его ненавидеть и презирать - ведь это уже не так глупо, не так ли?

Вот и она - маленькая немногословная девушка из Дуэльного клуба. С ней они прошли плечом к плечу самый настоящий ад. С ней уже пережили одну огромную боль на двоих. Удивлен ли он видеть ее здесь? Да, пожалуй. Ведь, безупречному аврору не место на подобном тайном собрании. Значит, ты не так безупречна? Или просто слишком умна, чтобы быть обычным солдатом. Я совсем тебя не знаю, Гестия Джонс, но отчего-то мне кажется, что ты стоишь многих, носящих ту же самую форму.

Он переводит взгляд на другую девушку, и в какой-то момент совсем другая картина встает перед его глазами. Темные фигуры, которые бесшумно скользят к двери самой обычной на вид квартирки в лондонском доме. Пусть упущен месяц, но Темный Лорд пожелал однажды жестоко расправиться с каждым из приспешников Дамблдора - и он расправится. Особым удовольствием будет сделать это руками того, из-за которого он этот самый месяц потерял. Того, кто в бреду от боли не переставал твердить о своей верности и об обмане хитроумного профессора. Северус Снейп снимал заклятья с дверного замка и знал, что умрет. Потому что за его спинами те, для кого жизнь Лили - дешевый грош. Бросить на землю и раздавить каблуком тяжелого сапога. Быть может, даже с его помощью они не доживут до рассвета, но рыжая девочка была и останется для него неприкосновенной.
Но тебя уже не было там. Пустая квартира выглядела нежилой. Ты скрылась, не оставив никаких следов. Они бесновались, а я ушел так быстро, как мог, и позже сделал им выговор за ненужный шум, которого Темный Лорд не хотел. И вот сейчас ты смотришь на меня - живая - та, которая "возможно, все еще верит". И теперь безо всяких "возможно" готова довериться мне. Я не мог улыбнуться тебе. Мне кажется, что под всеми этими взглядами мое лицо превратилось в маску, и еще долго не будет способно выражать каких-то эмоций. Но если ты умеешь чувствовать сердцем, если правду говорят и возможно между людьми понимание без слов и без знаков, ты почувствуешь - я виноват перед тобой и я благодарен.

Где-то рядом с ней он вдруг увидел опущенную светловолосую голову, и понял раньше, чем смог разглядеть лицо. Впервые за все это время самообладание грозило изменить ему - и потому что он так долго к этому шел, и потому что в глубине души - страшился, не понимал, что может означать этот ее пристальный, по-своему потрясенный взгляд. Ситуацию спасло то, что двое невольно решили вернуть ему не слишком давний долг. Поттер подскочил так, словно на его стуле внезапно образовалась металлическая кнопка.
- Не стоит благодарности, - мысленно ответил Снейп на его тираду и благословил тот момент, когда счел безумием пожимать протянутую ему руку. Видать, Поттер и правда был не до конца в себе по возвращении из мира кошмаров.

Словом, если Поттер собирался как-то его уязвить, то не слишком удачно, по крайней мере, Северус ничего не почувствовал, кроме некоторого облегчения, о котором уже было сказано выше. Другие глаза смотрели на него, пока кто-то опускал взгляд, кто-то переглядывался с коллегами или искал ответ на лице директора. Глаза девушки с волевым лицом, все такие же синие и такие же пронзительные. Глаза человека, который не умеет забывать. На счастье того, кто сделал благо, и на беду тому, кто сотворил зло.
- Здравствуй, - произнесла она спокойно и просто.
- Здравствуй, Доркас, - ответил он ей в двух простых словах, за которыми было много больше. И "спасибо, что веришь мне", и "я рад, что ты в добром здравии после того случая", и "да, моя дорога была светла... ты помогла мне увидеть самое важное в моей жизни".
Она с большой силой обратилась к тому, кого считала своим наставником. Будь Альбус Дамблдор чуть менее мудрым, такой не заретушированный контраст в разнице авторитетов, мог бы уязвить его. Но директор умел отличать авторитет командира от авторитета почти что отца. Прозвучали загадочные числа, таинственный код, понятный лишь им двоим. Возможно, последний аргумент, который она могла привести в его защиту. И по тому, как Аластор Грюм поднял на нее взгляд - медленно и тяжело - Снейп понял: это попало в самую цель.

А потом заговорила она. Сначала чуть сдавленно - ее можно было понять - затем постепенно голос Эммилин становился крепче. Возразив Джеймсу, она перестала смотреть на Снейпа, разглядывая теперь то лица других орденцев, а то и просто потертую поверхность старого стола.

Chiudo gli occhi e penso a lei,
Il profumo dolce della pelle sua.

Я знаю, ты помнишь все так же хорошо, как и я. Но если это стало для меня светом и силой, если претворилось в готовность перестать быть лишь бы ты жила... чем все это стало для тебя? Едва боль от пыток отпустила меня, едва я уверился в способности трансгрессировать без непоправимых последствий, я закрыл глаза и представил госпиталь святого Мунго. Я искал тебя, я хотел исполнить данное тебе обещание, я хотел... снова видеть человека, который был готов взглянуть на меня без предубеждения.

E' una voce dentro,
Сhe mi sta portando dove nasce il sole.

Хотя, конечно же, дело не только в этом.
Но какое значение это имеет сейчас. Когда ты понимаешь, что целовала не просто слизеринца с сомнительными для школы решениями проблем. Ты целовала слугу Темного лорда, его губы произнесли немало страшных заклинаний, а его руки творили войну под знаменем темной метки на левом предплечье. Что ты чувствуешь сейчас? Теперь тебе уже не хочется так поговорить со мной об этой удивительной Амортенции и о том, что случилось в лаборатории?
На какое-то мгновение в темных глазах Северуса плеснуло что-то вроде отчаяния, так что ему самому пришлось опустить взгляд.
Но, как бы там ни было, я выполню свое обещание. Это нужно ни тебе и ни мне, это нужно твоему другу и множеству тех, кто может стать его невольными жертвами. Ты же не хочешь жертв, Эммилин, правда? Тебе придется принять помощь из моих рук, даже если сейчас ты даже смотреть на меня не можешь.

Собрание продолжилось. Еще многим предстояло озвучить все, что они думают по такому непростому вопросу, как действующий Пожиратель смерти на службе Ордена Феникса. Он, как и пять-семь минут назад, стоял прямо, смотрел на всех сразу и ни на кого в отдельности. Орден Феникса как огромный корабль с пламенем вместо парусов. У Волдеморта не было никаких шансов. Но дозволят ли ему взойти на блистающую палубу или этот героический титан отторгает всех, чьи руки перепачканы заклинанием Scriptos Moprtmorde Infinite?

Отредактировано Severus Snape (19-12-2015 22:24:52)

Хогвартс разворачивал перед ним свои длинные темные коридоры, позвякивал пустыми рыцарскими латами и пах тыквенным соком, пылью и книгами. Нэвус и сам не сознавал, насколько соскучился по старой Школе: вложившей в его вредную голову столько полезных знаний, подарившую ему верных друзей и одну, навсюжизненную влюбленность. Теперь, вернувшись в родные стены, юноша чувствовал себя очень странно; как будто не мистер Бинс, а он стал призраком и бродит по галереям и аудиториям без тела и цели, растворившись в воспоминаниях.
Замковые башни мягко укрылись фиолетовыми сумерками. Дак бросил проверять эссе, которые на него благодарно скинул профессор, и отправился в сторону кухни. Самое время отыскать птицу Додо и скормить ей что-нибудь фруктовое и полезное.
Он нашел её, как – почти – всегда, на Часовой башне, и несколько минут не мог позвать. Прошло уже больше месяца с тех пор, как с его губ сорвались заветные три слова, пробив броню бессмысленного отречения. Теперь ему можно было любоваться Доркас иначе, без обреченности, спокойно и ласково, зная, что сейчас он назовет её имя, сделает несколько шагов вперед и сможет ощутить касание её пальцев на своей щеке – невиданная ранее роскошь.
– Лови, – и мандарин полетел в руки девушке.
– И почему эльфы еще пускают тебя на кухню? Ты рассказываешь им, что я снова «набираю вес»?
Дак смеется. Как же ему нравятся эти милые напоминания о самом начале их отношений.
– Нет, ты что! Они любят только меня. Говорю им, что сам всё съедаю.
– Спасибо, mon chevalier favori. В том числе за то, что не кинул в меня тарелкой с пирогом, например.
«Я мог», – собрался было гордо ответить Дак, но поцелуй отвлек его, и вместо слов он выдал только невнятное мурчание.
А потом тревожным теплом разгорелась монетка в кармане, и они направились на собрание. Нэвус до сих пор относился к самой идее тайной организации, борящейся с Волдемортом, с тяжелым сердцем; особенно, когда видел среди сидящих людей, кому едва восемнадцать исполнилось, и кто в жизни не оглушил противника заклинанием. Да и вид старых друзей, пусть даже одна из них была опытным аврором, не менял ситуации. Каждый из них может погибнуть в этой неравной войне, вне зависимости от опыта и знаний.
Дак приподнял очки, потер пальцами переносицу и улыбнулся. Не время сомневаться в общем деле, тем более, что их наверняка позвали, чтобы сообщить что-то важное. Оставалось только надеяться, что важное не означает чьей-либо смерти. Он пожал руку Фабиану, обнял Гестию, махнул рукой Эммилин и ещё нескольким знакомым людям; Аластору Грюму просто кивнул головой. Рядом с ним они с Доркас и сели.
Вошел профессор Дамблдор, и полилась его спокойная, размеренная речь; старый волшебник был, как всегда, невозмутим, но в его голосе таилась печаль – большая, чем обычно; он рассказал о смерти Слагхорна, о храбрости зельевара – каким безобидным он казался на занятиях, когда с блеском в глазах, румяный и полный, расписывал прелести любимых отваров… и однако же, именно благодаря ему остались живы сидящие здесь люди.
– Прошу, почтите его память сейчас.
Все они встали; кто-то шептал слова благодарности; Нэвус только тихо выдохнул.
Дамблдор продолжил, и, когда он наконец назвал имя человека, который помог Слагхорну, Дак не сдержал негромкое, но различимое:
– Что?..
Северус Снейп? Угрюмый сотрудник лаборатории зельеварения? Тот самый, который плохо понимает шутки, не преминет уколоть за промах, но в то же время славится талантом и внимательностью – насколько, что это признают, несмотря на его скверный характер? Тот, кто помог вернуть Доркас из мира кошмаров… Северус Снейп. Пожиратель Смерти. А теперь – их спаситель, сменивший сторону. Что?
Орденцы один за другим высказывали своё мнение: Гестия, как всегда разумно осторожная, но дальновидная, согласилась воспользоваться хорошей возможностью иметь своего агента в рядах приспешников Темного Лорда. Лили и Джеймс противоречили друг другу, как белое и черное; первая сказала о доверии, второй отмел его; Нэвус не удержался и фыркнул, настолько по-детски звучали претензии Поттера. Темная магия – средство, а не показатель черноты души того, кто её практикует. А для чего человек использует это средство, зависит только от него самого. Пока что складывалось впечатление, что Снейп сумел с её помощью получить доверие темного мага, наводящего ужас на Магическую Британию, а теперь предлагал свои услуги им. Очко в пользу темной магии.
Дори оборвала Джеймса довольно резко, и пока она говорила, Нэвус незаметно – пожалуй, и для себя самого, – сжимал кулаки. Переживать с её словами заново запоздавшее волнение за жизнь Доркас ему не хотелось, но если нужно сказать это, чтобы другие видели в Снейпе не просто мрачного длинноносого юношу, а сильного духом и смелого человека, то говори, моя милая, моя хорошая. Когда Дори села, Дак взял её ладонь в свою.
Эммилин, так сильно напоминавшая ему белого котенка, – который, тем не менее, может и лапой по носу ударить, – тоже высказалась за принятие Северуса. А потом заговорил Аластор Грюм, и тяжелый голос аврора располосовал комнату низкими аккордами. Из всех говоривших он, кажется, лучше всего понимал, что они совершат, пригласив Пожирателя Смерти в ряды Ордена, и спрашивал того о том, что для многих является точкой невозврата – о причинении смерти. Да, пожалуй, в Снейпе могло таиться желание убивать, мстить за причиненные ему обиды. И все-таки в его голосе не было радости и оживления, когда он признавался в том, что однажды убил. Скорее – пустота. Да, пожалуй, это имело смысл. Что не убежденность в важности чистокровия, и не внутренняя жестокость привели зельевара к Волдеморту, а почти похвальное стремление получить новые знания, – какие, казалось, не могла дать светлая магия.
– Но если вы причините вред хоть кому-то из нас, я достану вас везде. Я все сказал.
Дак снова потер переносицу. Он не был точно уверен в своем статусе в Ордене – он пробыл здесь меньше, чем остальные, и в чем-то до сих пор таил легкую обиду на Гестию и Фабиана за то, что не рассказали ему о существовании этого союза. Что, неужели он владеет палочкой хуже, чем его друг, разрабатывающий летучий порох? А теперь он здесь, вместе с ними, и, кажется, нужно, чтобы кто-то разбил тишину, повисшую после слов Грюма. Нэвус встал.
– Здравствуй, – обратился к Снейпу, посчитав, что говорить о человеке, не означив его присутствия, как минимум, невежливо. Последующие слова были адресованы орденцам. – Я не слишком хорошо знаю Северуса Снейпа, мы коллеги… Он хороший зельевар и отвратительный сотрудник. Никаких способностей к командной работе. Ужасное чувство юмора. Но, – Дак и сам не знал, стоило ли шутить, учитывая обстоятельства – а с другой стороны, разве не для этого нужны шутки, чтобы спасаться от безысходности и печали? – Но люди, которым я верю, верят ему. Он спас жизнь Доркас – аврору, объединившись на время с Поттером – своим школьным врагом. Если то, что говорит профессор Дамблдор, правда, он готов был отдать свою жизнь ради возможности покончить с Темным Лордом. Да, конечно, мы должны быть осторожны и не давать мистеру Снейпу лишней информации – ради его и нашей безопасности. Однако, мне кажется, мы не можем позволить себе отказаться от этой возможности. Слишком много жизней на кону.
Он сел обратно и снова взял руку Дори – то ли ища поддержки, то ли давая её; а в общем, они были как единое целое, и ему просто хотелось ощущать её тепло. От его слов, так же, как от слов других орденцев, зависело будущее многих людей. Даку не хотелось даже думать, какими будут последствия, если они ошиблись с выбором.

Мэри МакДональд сидела тихо в облаке своих легких каштановых волос. Мэри МакДональд была холодна, как и обычно, и казалось, что к ее пальцам на столе должны тихо осыпаться сухие снежинки. Ее полуоткрытые вишневые губы красиво и странно выделялись на почти бескровном лице. Казалось, что она хочет шепнуть что-то, но дыхание все никак не приносило этот невесомый бриз. Мэри МакДональд почти ни на кого не смотрела на этом собрании. Лишь однажды - на Северуса, который едва вошел в комнату, и сейчас - медленно, искоса подняла взгляд рыжевато-зеленых глаз на коллегу.
Правда, Дедалус? - Не шевелясь, шептали ее губы. - Ты будешь рад? Весь твой свет... свет...
Туманная жидкость пронзала пространство и время, вовлекая в свою материю все нити - подходящие и не очень. То, что было и не было, будет и никогда не случится.
Что твой свет скажет, когда у твоих ног ляжет его тело?
Мэри перевела взгляд на директора. Тот, словно почувствовав кожей, ответил на него - прямо и без тени сомнения. Оба понимали, что Мэри сейчас заговорит. Оба знали, что она не скажет всей правды. Когда Дедалус умолк и сел обратно, сквозь вишневые губы девушки прорвался звук чистого и негромкого голоса.
- Думаю, никто не обидится на меня за недомолвки. Работа у меня такая, - ее губы тронула усталая и мимолетная улыбка. - Но вы, директор, знаете прекрасно, что я не могу поддержать ваше решение.
Мэри вздохнула и положила обе руки перед собой, чуть расправив пальцы, словно собиралась устроить спиритический сеанс.
- Никто не знает, как долго продлится эта война. И сколько раз один мотив сумеет сменить другой, но я не хотела бы видеть мистера Снейпа среди нас.
Ее взгляд протянулся через весь стол и скользнул по лицу и плечу молодого человека.
- Уверена, вы можете считать иначе, но у меня есть все основания полагать, что однажды вы отнимете больше, чем сможете дать. Я - работник Отдела тайн, мистер Снейп, и прошу меня простить за отсутствие аргументов. Все, что я считала необходимым сообщить, я сказала профессору Дамблдору. По всей вероятности, он взвесил мои слова и принял решение. Я уважаю профессора, но с его решением не согласна.
Она снова улыбнулась, опуская взгляд.
Что ты видел в тумане времени, Дедалус? Ты так взволнован... Мне даже интересно, почему ты так доверяешь мистеру Снейпу. Но, конечно, я не спрошу тебя, а ты не спросишь меня, правда? И не надо, не спрашивай... Весь твой свет не померкнет ли от моего ответа?
- Впрочем, профессор, вы прекрасно знаете, что можете рассчитывать на меня, и мое мнение никак не отразится на общей работе.
Воцарилась тишина. Мэри МакДональд смотрела на кисти своих рук и видела людей, стоящих во мраке Астрономической башни. Ей показалось, что на камне ее кольца отразилась зеленая вспышка, и она молча повернула его на пальце.

[AVA]http://funkyimg.com/i/28X9Z.gif[/AVA][NIC]Mary McDonald[/NIC][STA]and winter came[/STA]

Отредактировано Game Master (16-03-2016 22:18:31)