Работа с новым напарником требовала от Питера больших усилий, чем обычно. Стараясь избегать оперативных заданий, он тем не менее второй раз за достаточно короткий срок отправился на таковое. Гестия Джонс, напарница Петтигрю, была более опытным аврором, чем юноша. Пит и не знал толком, что она за человек. Обстановка в «Полярной сове» не располагала к душевному общению, да и отношения между двумя аврорами, как ни крути, не предполагали подробного знания привычек друг друга. Питер заметил, что Гестия иногда бросает на него изучающий взгляд. Девушка не входила в круг общения Петтигрю (рабочие разговоры ведь не в счет), и молодой человек сейчас лишь размышлял о том, может ли их напарничество в дальнейшем быть ему полезным. Он знал, что из Мародеров только Сохатый на дружеской ноге с мисс Джонс, но, с другой стороны, гиперобщительный Поттер жизни не мыслил без новых знакомств и непринужденной болтовни. Поэтому кто знает, как лучше с ней держаться. Питер решил придерживаться нейтральной линии поведения.
Пока Гестия вполголоса официальным тоном зачитывала данные протокола, юноша подумал еще и о том, насколько интересно и полезно ему будет понаблюдать за старшим товарищем в деле. Опыт – весьма полезная вещь даже для такой канцелярской крысы, как я. Самоирония в принципе не была свойственна гриффиндорцу, но недавние события заставили его усомниться как в собственной адекватности, так и в устойчивости представлений о себе.
Совершенно незаурядная и абсурдная драка с лучшим другом на предыдущем задании поселила в голове Питера новую неожиданную мысль: а если эта хозяйка бара окажется опасной и безумной преступницей? Я мужчина, значит, должен буду направить возможную агрессию на себя. Но Гестия Джонс явно опытнее… Что ж, посмотрим. Столь откровенно трусливые мысли не смущали аврора, ведь собственная жизнь всегда дороже, полагал он.
Пока Гестия говорила, Пит старался оценить обстановку в неприятном и довольно мрачном помещении, одновременно припоминая подоплеку дела. Кэтрин Стюарт – пострадавшая (что подтверждено колдомедиками лечебницы святого Мунго) от Непростительного заклятия Элеоноры Эйвери. Мы должны сопроводить обвиняемую в аврорат и допросить. Особое примечание – мисс Эйвери может быть опасна, хитра и осторожна. Поразительно, что мисс Стюарт сумела преодолеть заклинание Империо и выйти из переделки со сравнительно небольшими потерями физического и морального толка. Хотя Пит подозревал, что за дальнейшую практику работы ему придется увидеть немало «чудес». Парень в очередной раз неприятно удивился повышению активности волшебников, связанных с Темной стороной магии, и тому, какие силы аврорат бросает на борьбу с ними – даже его с минимальным оперативным опытом и недавней «разведывательной операцией» в маггловском доме послали на очередную «охоту». Впрочем, молодой человек чувствовал себя скорее затравленной добычей сейчас, под внимательным взглядом Гестии и, возможно, самой смотрительницы «Полярной совы». То есть было ясно, что аврорату катастрофически не хватает сотрудников, но противная внутренняя дрожь от этого не унималась. Уговаривать себя бесполезно. Остается только действовать, пока физическая усталость окончательно не превысила моральную.
– Вопросов у меня нет, все и так ясно. Думаю, нам нужно быть крайне осторожными, не удивлюсь, если эта Эйвери вправду связана с Темной магией.
Юноша почувствовал, что его слова звучат не вполне смело и выдают детский испуг, но даже не обратил на это внимания. – Да еще подозрительная обстановка с не менее подозрительными субъектами. Я начну разговор, если ты не возражаешь. Несмотря на то, что женщина могла бы, возможно, эффективнее провести беседу с другой женщиной, пусть и правонарушительницей, Петтигрю все же подавил опасливые сомнения о личной безопасности. Неизбежность настигла аврора Питера Петтигрю именно в странный день 3 июля 1979 года, – решил парень.
Убедившись, что Гестия Джонс не возражает его словам, он встал из-за стола и, убедившись, что его волшебная палочка на положенном ей месте, направился к барной стойке, где сидела Элеонора Эйвери. Секунду раздумывая над первыми словами, Пит начал:
– Вы Элеонора Эйвери, работница бара «Полярная сова»? Я официальный представитель аврората магического сообщества. У нас есть основания подозревать вас в умышленном использовании Непростительных заклятий, в связи с чем я уполномочен сопроводить вас в отделение аврората для проведения допроса и дальнейшего расследования дела. Надеюсь на ваше сотрудничество и благоразумие.
Толкая столь длинную для себя речь, Питер внимательно наблюдал за Эйвери, которая, казалось, и вовсе его не слушала, храня отрешенное выражение холодного лица. Женщина с мрачной, но красивой внешностью. С ней будут трудности. Если бы осторожный аврор еще мог иронизировать, он непременно бы усмехнулся своему напускному спокойствию, так резко контрастировавшему с недавним вынужденным безумием.

[AVA]http://s2.uploads.ru/McACJ.jpg[/AVA]

Отредактировано Peter Pettigrew (03-05-2012 12:32:32)

В баре царил полумрак. Тени предметов беспокойно качались из стороны в сторону, словно заклинаемые пламенем свечей. Некоторое время Элеонора просидела в странном оцепенении, задумчиво наклоняя стакан с водой то к себе, то от себя. Наконец, отставив его, она вернулась в реальность и оглянулась по сторонам. Удивительно, но совсем рядом с ней стоял какой-то парень, а она его не заметила. Более того, он, очевидно, желал говорить именно с ней... Покупатель? Элеонора оценивающе смерила его взглядом, когда тот, наконец, заговорил:
- Вы Элеонора Эйвери, работница бара «Полярная сова»? Я официальный представитель аврората магического сообщества.
Она не ожидала. Или, напротив, ожидала? Предчувствовала, что этот момент кружит вокруг нее, сплетаются нити той странной встречи, приводя в ту точку, в которой сейчас находились она и этот невзрачный молодой человек. Именно отсутствие страха и скорее некое ощущение фатальности, предписанности всего происходящего подтверждали второй вариант - ожидала. Где-то глубоко внутри, пока наносила на раны мази, пока заклинала шрамы, придерживая рукой страницы книги с руководством. В тесных объятиях очередного клиента, в каждом бокале выпитого вина гулко отбивали свой ход секунды, приближавшие этот час. Час, к которому она была готова.
Лицо Элеоноры, утратив даже тень прежней легкой заинтересованности, окаменело. Теперь на нем не читалось ровным счетом никаких эмоций, кроме величественного терпения. Тем временем молодой человек завершал свою несколько канцелярскую речь:
- У нас есть основания подозревать вас в умышленном использовании Непростительных заклятий, в связи с чем я уполномочен сопроводить вас в отделение аврората для проведения допроса и дальнейшего расследования дела. Надеюсь на ваше сотрудничество и благоразумие.
Элеонора, даже не видя, чувствовала, как внимательно прислушивается бармен к словам этого мальчишки. С одной стороны, лучше было бы перейти для разговора в другое место, дабы не давать пищи для сплетен. С другой - уединение с аврором где бы то ни было - не самая лучшая идея... Хотя... Нора едва-едва начала рассматривать вариант приватной беседы с юношей, которая, вероятно, могла бы дать ей некоторое преимущество впоследствии... Как начала, так и закончила, поскольку внезапно осознала, что он явился за ней не один. В стороне, скрестив на груди руки, стояла невысокая девушка, и не сводила с нее глаз. Если насчет худосочного и бледного юноши и могли быть какие-то сомнения, то выправка его спутницы без слов указывала на вероятную причастность к Аврорату. Что-то неуловимое в осанке, во взгляде, в несомненной готовности в любую секунду ударить заклятьем, даже в контексте общей кажущейся расслабленности или спокойствии. Впрочем, расслабленной девушка как раз не выглядела. Нора посмотрела на нее долгим и тяжелым взглядом, давая понять, что уяснила ее роль в происходящем. Та не отвела глаз - это было редким качеством и выдавало опасного противника с сильным характером. И, быть может, что-то еще...
Однако пора было уже что-то ответить. Мальчик так трудился, заучивая эту речь... Несмотря на то, что юноша вряд ли был младше нее, а, может быть, и старше - Элеонора ощущала презрительное снисхождение. Не имеет значения, сколько лет отмерила жизнь в реальности, когда между людьми ощущается пропасть в жизненном опыте.
- Да, я - Элеонора Эйвери, - ответствовала она ровным голосом, не жалея, впрочем, льда во взгляде. - А вот вашего имени я не имею чести знать. Представьтесь. И расскажите, почему я должна верить, что вы - именно тот, за кого себя выдаете. И, тем более, куда-то вместе с вами идти. Так любой проходимец может зайти и назваться сотрудником Аврората, настаивая на своих особенных правах.
Говоря это, Нора совершенно сосредоточила внимание на юном авроре, отрезав словно ножом присутствие его напарницы. Как известно, инициатива наказуема. Что ж, посмотрим, по силам ли ему дать достойный ответ и не утратить по ходу дела своего изначального запала. Если он вообще был...
[AVA]http://sg.uploads.ru/6NMLh.jpg[/AVA]

Гестия не спускала глаз с Эйвери: девушка внимательно следила за каждым ее движением - поворотом головы, направлением взгляда, выражением лица. Впрочем, внешне Элеонора сохраняла завидное спокойствие и невозмутимость. Ко всему сказанному она отнеслась с холодной сдержанностью, если не с равнодушием. Будто бы не перед ней сейчас стоял сотрудник аврората и не ей говорил о том, что она подозревается в применении Непростительного заклятия. Ее ответ на канцелярскую речь Питера был под стать тому впечатлению, которое она производила: хладнокровный, сдержанный, безэмоциональный. Слишком ровный, чтобы можно было прочитать в нем какое-то личное отношение к происходящему. Никакой растерянности или нервозности, которая свойственна тем, на ком «шапка горит». Удивительное спокойствие, о котором можно было сказать только одно: вызвано оно отнюдь не смирением. Но чем?
- Да, я - Элеонора Эйвери. А вот вашего имени я не имею чести знать. Представьтесь. И расскажите, почему я должна верить, что вы - именно тот, за кого себя выдаете. И, тем более, куда-то вместе с вами идти. Так любой проходимец может зайти и назваться сотрудником Аврората, настаивая на своих особенных правах, - обращалась она исключительно к Питеру, Гестию же настойчиво игнорировала, ранее отметив ее присутствие одним только тяжелым и мрачным взглядом. Замечание Элеоноры было вполне законным: она была не обязана верить на слово безвестным волшебникам, ни с того, ни с сего появившимся в «Полярной сове». Подозрительность или знание своих прав – чего было больше в этом словесном жесте? В любом случае, это давало понять, что Эйвери так просто не поддастся на слово «аврорат».
Питер представился, показал удостоверение – правда сделано это было, как показалось Гестии, без прежнего энтузиазма, скорее с некой усталостью и… раздражением?
- Теперь вы уверились в моей подлинности или же мне придется доказать ее менее мирным способом? – все еще не спуская глаз с Эйвери, Гестия краем глаза заметила, как Питер достал волшебную палочку. - Вы проследуете с нами по своей воле либо под заклятием, и я бы посоветовал вам выбрать первый вариант, мисс Эйвери.
Последнее девушке не понравилось совершенно. Вот только опрометчиво примененных заклинаний нам не хватало. Теперь Гестия понимала, что на самом деле просчитался не Петтигрю, забывший представиться и показать удостоверение – эта мелочь как раз была исправлена легким движением руки. Гораздо большую ошибку допустила она сама, оставшись наблюдателем и оставив все на откуп младшему коллеге. Если ее напарник решит доказать свою причастность к аврорату силой, дело грозит провалиться к чертовой матери. А этого девушка допустить не могла, и вовсе не потому, что на работе ее за это по головке не погладят: она никогда бы не простила себе, если бы упустила Эйвери - это значило бы, что она своими руками подвергнет Кэтрин опасности. И чтобы этого не произошло, это дело она была обязана довести до конца.
Теперь была очередь Гестии исправлять допущенный промах. Девушка вышла вперед, по пути подцепив пальцами застежку мантии. Сохранять инкогнито было больше ни к чему: пусть Эйвери видит, что под ничем непримечательной черной мантией до сего момента скрывалась аврорская форма. Сплетен уже все равно не избежать - вон как бармен приглядывается и прислушивается. Да и не он один уши навострил: несколько посетителей с интересом наблюдали за происходящим за барной стойкой, в тайне догадываясь, кем были двое, подошедшие к работнице бара; те, кто сидел поближе - прислушивались, стараясь уловить обрывки фраз.
Привычным жестом девушка достала из внутреннего кармана удостоверение и, показав его подозреваемой, сухо, но твердо представилась:
- Гестия Джонс. Теперь, когда вы убедились в том, что мы сотрудники аврората, я прошу вас пройти с нами, - в таких ситуациях Гестия была скупа на слова, да и ни к чему было повторять все сказанное Питером. - У нас есть к вам несколько вопросов.
Эйвери и без длинных витиеватых трелей должна была понять, что деваться ей некуда: либо отправиться вместе с сотрудниками аврората, либо… либо начнутся проблемы. И в том, что они начнутся именно у Эйвери, девушка готова была поручиться: вздумай подозреваемая выкинуть что-нибудь, Гестия без промедления ударила бы заклинанием – жестко, ни на секунду не сомневаясь и не задумываясь.

Спокойствие бывает разным: одно похоже на затишье перед бурей, другое - на мертвый штиль на море, третье - по-детски безмятежно, четвертое - спокойствие видимое, скрывающее под безучастной маской сильные страсти и страдания, пятое - можно считать сходным с предыдущим, спокойствие-учтивость, когда воспитание и рамки приличий не позволяют тебе показать свое отношение к человеку, ситуации или предмету разговора. Этот список можно еще долго продолжать, но, пожалуй, стоит остановиться.
Да, спокойствие бывает разным. И вряд ли среди перечисленного найдется абсолютный синоним холодному равнодушию Эйвери или размеренной уверенности Гестии. Откуда бы ни брала свое начало безучастность Элеоноры, самообладание сотрудницы аврората было совсем другого рода - ледяному безразличию она могла противопоставить желание оберегать близких людей, не фанатичное, не сжигающее все на своем пути, но ровное и разумное.
- Мисс Джонс, поскольку я совершенно очевидным образом не пытаюсь скрыться или оказать вам сопротивление, первым делом прошу вас донести этот факт до мистера Петтигрю. Его агрессия неуместна. Далее, я хочу воспользоваться правом оповестить своего защитника о том, что меня вызвали на допрос в Аврорат. Надеюсь, вы позволите написать мне записку и передать ее с совой? - и снова голос Эйвери звучал так, словно ей было безразлично все, что происходит вокруг нее сейчас и все, что произойдет с ней потом.
- Мисс Эйвери, думаю, что мистер Петтигрю и сам это понял, - холодно ответила Гестия, бросив взгляд на Питера с целью убедиться, что тот действительно понял и взял себя в руки. Девушка надеялась, что интонацию напарник не воспримет на свой счет: предназначалась она вовсе не ему, а Элеоноре - так Гестия хотела показать, что это подозреваемой не касается. Но с Питером действительно нужно было поговорить, разобраться в причинах такого поведения, понять, что с ним случилось, чтобы предотвратить подобные ситуации в будущем. Впрочем, сказать, было ли это случайностью или закономерностью, было сложно - работать раньше с Питтегрю девушке не доводилось. Но все, что она слышала о нем от Джеймса, говорило в пользу первого.
- Что же касается вашей просьбы: да, конечно, это ваше право, и я никоим образом на него не посягаю. В Аврорате вам предоставят все необходимое, вы сможете воспользоваться одной из министерских сов, - с одной стороны, Гестия говорила ровно, без агрессии или снисхождения, но с другой стороны - ответ ее прозвучал достаточно твердо, чтобы понять, что это факт, который, хочешь или нет, а придется принять. Гестия снова запустила руку во внутренний карман и достала оттуда часы на цепочке: неплохо было бы поторопиться - до срабатывания портала осталось всего пять минут. Девушка сделала пару шагов, сокращая расстояние между собой и Элеонорой, и остановилась совсем рядом с подозреваемой. Гестия закатала рукав так, чтобы Элеонора и Питер смогли увидеть обхвативший ее правое запястье широкий медный браслет - неброский, даже, может быть, безвкусный (внешний вид безделушки совершенно не интересовал создававших портал сотрудников Министерства), но готовый с минуты на минуту стать путеводной нитью в аврорат.
- Этот портал, - пояснила Гестия подозреваемой, - сработает через несколько минут, поэтому я попрошу вас взять меня за руку, мисс Эйвери.

После неудавшейся угрозы в адрес подозреваемой у аврора Питера Петтигрю, на его взгляд, было два пути: немедленно исправить ошибку и начать мучиться угрызениями совести плюс сознанием собственного непрофессионализма, или же частично самоустраниться, оставив дальнейшие действия на откуп более опытной и спокойной Гестии Джонс. Конечно же, Питер пошел самым простым путем – его инстинкт самосохранения срабатывал сейчас на полную мощность, оберегая хозяина от полного физического и морального истощения. По-прежнему сжимая волшебную палочку, юноша вновь прислонился к барной стойке, наблюдая за происходящим, словно за не слишком интересным спектаклем, постановкой, в которой бездарные актеры заезженными приемами безуспешно пытаются убедить зевающего зрителя в реальности третьесортного сюжета. Элеонора Эйвери и напарница молодого человека перебрасывались репликами, а Пит с безразличием ожидал конца представления.
– …поскольку я совершенно очевидным образом не пытаюсь скрыться или оказать вам сопротивление, первым делом, прошу вас донести этот факт до мистера Петтигрю. Его агрессия неуместна.
Агрессия? Хвост усмехнулся, подумав, что сказала бы Эйвери, знай она, что он вовсе не оперативный работник. Посчитала бы эта особа, что Аврорат переоценивает свои силы? Похоже, она уверена в собственной неприкосновенности. Что дает этим людям такую убежденность в том, что они выкрутятся, спасутся, уйдут от ответственности? Неужели их мифический покровитель настолько силен и влиятелен?
– Мисс Эйвери, думаю, что мистер Петтигрю и сам это понял. – Реплика прозвучала с отчетливой холодностью, оставляя юноше только надеяться, что интонация все же была адресована не ему. Впрочем, взгляд, который Гестия бросила на Петтигрю сразу после своих слов, успокоил. Даже если она собирается указать мне на ошибки и отчитать, то определенно не здесь и не сегодня.
Дальнейшее напомнило Питеру соревнование «Кто кого перехитрит», наблюдать стало чуточку интереснее, и даже апатия временно уступила место подобию заинтересованности. Несвоевременное вмешательство хозяина «Полярной совы», облезлого толстяка мистера Хейла, не остановило напор Гестии Джонс. Казалось, эту девушку при исполнении невозможно смутить или сбить с толку вообще ничем. Гриффиндорец задался вопросом, нет ли в этом деле ее личного интереса. Хотя раньше им не приходилось отправляться на задания вместе и, соответственно, Пит понятия не имел, каков обычный стиль работы мисс Джонс. Но в этом злачном заведении, вдруг показалось ему, напарница не только по долгу и велению службы.
– В Аврорате вам предоставят все необходимое, вы сможете воспользоваться одной из министерских сов. Прекрасный ответ на обоснованную, но не без двойного дна просьбу Эйвери. Молодой человек чуть было не начал аплодировать, будто впрямь находился в зрительном зале. Вовремя проконтролировав глупый порыв, Петтигрю наконец убрал палочку: представление шло к финалу, что подтвердили следующие слова девушки-аврора. – Этот портал сработает через несколько минут, поэтому я попрошу вас взять меня за руку, мисс Эйвери. Тело протестовало малейшим движениям, но остаться в баре Питер, естественно, не мог. Сделав попытку порадоваться более-менее успешному завершению задания, он почувствовал лишь усталость и отголоски недавнего гнева. Взгляд Элеоноры Эйвери определенно не нравился ему. Что-то таилось в глубине темных глаз загадочной подозреваемой, и это что-то представляло опасность непосредственно для Питера тоже.
Прищурившись, юноша увидел, как Эйвери крепко сжала руку Гестии. Он тряхнул головой, отгоняя совершенно ненужные мысли, и вполголоса пробормотал:
– Ну наконец-то.
Подойдя ближе к девушкам, Питер взял Гестию за запястье около браслета, и прикрыл глаза в ожидании активации портала. Все-таки этот день подходит к концу.
[AVA]http://s2.uploads.ru/McACJ.jpg[/AVA]

Отредактировано Peter Pettigrew (04-07-2012 17:51:10)